Где чёрт носит твоё сердце?

— Ну? Говорил же тебе, что тут растёт волчий глаз. Накой надо было его покупать? — Ты сказал, что можно купить! — Я сказал, купить можно, если не найдёшь! А он вон, везде! — кицунэ изящным жестом когтистой руки обвёл лесные поляны, по которым они с Джо шагали к дому. — Спокойно, лисонька, это ж мелочь! Чего крохоборствовать? — Джо продолжал доказывать, что из Преисподней его выставили за дело: он уже какую минуту настаивал на примирении, проявляя несвойственную бесам терпимость. Однако и его коровий хвост уже раздражённо плясал кисточкой туда-сюда. — Не зови меня так, бычара копытный! Чтоб ещё раз я тебе денег дал?! — Ну, так на дело ж потратил! — И на том спасибо, что не на девок, как тогда! — Всего один раз ведь было! И вообще, ты меня тогда из дома выгнал! — Я?! — собеседник, что вышагивал впереди, оскорблённо обернулся и угрожающе развернул пушистые лисьи уши кончиками вперёд. — Ты сам свалил! — Брехня! — не выдержал Джо. — Кто меня каждое утро встречал словами «Ты до сих пор здесь? Когда же уберёшься?» В ответ ему лишь мотнули бледно-розовым хвостом. Хвостами. Семью, десятью, сколько их там было? Джо до сих пор никак не мог подсчитать. Иногда бывал даже всего один. — Глянь, у вас в Аду там все такие тупоумные? Вопрос от утверждения отличить не можешь. — Так ведь и то, и то обидно, — пожаловался чёрт и сбавил шаг, оглядев мрачнеющий лес. Лишь после спокойно продолжил: — Послушай, Черри… Вблизи границы миров буйная лесная жизнь стихала, а чаща наполнялась синим мглистым туманом. Там, где уже почти не росла трава, светились, обвиваясь вокруг еловых лап, синие червячки — частицы заблудших душ. Они не издавали ни звука. Тишина, такая привычная для этого места, сейчас казалась излишней. — Знаю, я тот ещё фрукт, свалился тебе на голову ни с того, ни с сего, но не дело нам вот так ругаться, — Джо старался звучать примирительно. — Раз так, то, может, мне правда стоит уйти, пускай и на время. А там уж — как выйдет. Черри остановился и повернул голову к Джо. Его уши и ворох пышных хвостов под белым хаори остались недвижимы, не выдав настрой хозяина, но на лунно-светлом лице отразилось нечто глубоко болезненное. — Ты не уйдёшь, — неожиданно спокойно и уверенно сообщил Черри. — Потому что первым уйду я. Кицунэ сверкнул янтарно-жёлтыми глазами и распался живой гроздью резвых нежно-розовых лис. Не успел Джо и приблизиться, как одна лиса издала призывный вскрик — и звери бросились врассыпную. Вот же плут! Джо ударил себя ладонью по бедру с досады. Такие побеги строптивый Черри уже совершал, и, что характерно, тоже посреди их с бесом перепалок. Вот только все предыдущие случаи заканчивались тем, что Джо с горем пополам удавалось-таки его поймать, а всё потому, что Черри убегал целиком. Видно, не в этот раз: чёрт не слишком понимал, за какой лисой ему стоит бежать, а если бы даже и понял, то поздно: плутовок уже и след простыл. Осталось лишь простёртое на земле белое хаори в россыпи розовых вишнёвых лепестков. Джо долго смотрел на ткань, не решаясь поднять, но вспоминая, как нередко сбрасывал её на деревянный пол избы, освобождая себе дорогу к заветному и зовущему его телу Черри Блоссома. И как после укутывал голого и вспотевшего хозяина дома в эту же накидку, позволяя лишь ей разделять их крепко прижатые друг к другу тела. Тем временем неподвижное хаори вдруг зашевелилось и приподнялось бугорком на усыпанной ветками и щепками лесной земле. Когда бугорок стал деловито перемещаться туда-сюда, Джо лишь почесал зелёную макушку меж своих массивных рогов. Любопытство толкало вперёд, но в то же время вмешиваться в происходящее не хотелось. Пару раз бес уже получал магические затрещины, когда залезал ручищами под это хаори. Правда, оный предмет одежды тогда красовался на Черри, но опыт всё равно трудно было назвать положительным. Наконец край дорогой ткани приподнялся, и из-под него показался осторожный маленький нос. — Фиу! — сказал нос. — Охренеть, — сказал Джо. Он не совсем определился, что по этому поводу чувствовать, но ясно стало одно: искать Черри по всему лесу не придётся. Потому что стоявший перед ним лисёнок совершенно точно был Черри. Точнее, каким-нибудь его фрагментом. Вот только, в отличие от прочих, эта часть Черри почему-то не спешила сбегать в чащу. Не мог ли в этом крыться какой-нибудь хитрый лисий подвох? Такая идея заставила Джо попятиться, но не успели его копыта сделать и пары шагов назад, лисёнок пискнул. Да так протяжно и жалобно, что у демона сжалось сердце. Зверёныш теперь окончательно показался из-под хаори и, приоткрыв зубастый рот, засеменил к Джо неуклюжими лапками. Тот снова попробовал отойти, на этот раз в сторону, но лисёнок настойчиво следовал за ним, надеясь догнать. Тогда-то Джо и осенило: если это не какая-то дурацкая шутка Черри, то малявка эта ни за что сама не доберётся до дома. Идти до их с Черри избы здесь всего ничего — для прытких копыт демона, но для коротколапого детёныша — целая вечность. Да и густеющие сумерки не обещали лёгкого пути. И всё-таки надо было убедиться. Джо на какое-то время застыл, подпустив хвостатого зверька к себе, а потом резко отошёл на пару метров прочь. Лисёнок истошно запищал и побежал, едва не спотыкаясь, следом. — Ясно всё, — демон беззлобно усмехнулся. — Так я тебе всё же нужен. Он наклонился к лисёнку, подхватил его на руки и, лишь прижав к себе тёплый комок, осознал значение собственных слов. Или нет, не осознал. Они будто толкнули его в спину, заставив запнуться в дыхании. Он всё-таки нужен. Часть Черри Блоссома, хотя бы его часть, пускай даже и такая крохотная, но всё же нуждается в нём. Нуждается, несмотря на частые споры, резкие слова и недовольные взгляды. Сердце Джо заколотилось адским молотом, и лисёнок, точно ощутив это, оперся когтистыми лапками на его грудь и прижался. Джо обнял его своими большими руками. Осторожно и мягко, боясь раздавить или сделать больно. Как и всё, что он, вопреки своей демонической природе, делал по отношению к Черри. С наступлением темноты стало холодать. Джо бережно обернул лисёнка в оставленное его сожителем хаори несмотря на то, что тот и сам мог похвалиться пушистой шубкой. Шерсть крохи совпадала с цветом шерсти Черри, хвост был один, зато массивный — размером почти с самого детёныша. Пока они добирались через мерцающий мирными синими огоньками пролесок, маленький лис зажмурил янтарно-жёлтые глазки и засопел. Но даже сквозь плотную ткань хаори Джо ощущал его тепло. И не просто ощущал — оно его согревало, разбегалось лучистыми потоками от рук и груди по всему телу. И хотя Джо готов был побиться об заклад, что он в тысячу раз сильнее комка шерсти у себя в охапке, почему-то он чувствовал себя защищённым. Когда они добрались, изба пустовала, а свет не горел. Джо сперва обеспокоился, но вовремя вспомнил, что Черри — хозяин здешних мест, обитавший здесь в полном одиночестве ещё задолго до того, как Джо покинул Преисподнюю. Черри обязательно вернётся, и скоро. Он никогда не обижается долго, а если и обижается, всё равно не может держаться от Джо подальше. Отсутствие Черри в тёмное время суток было проблемой ещё и потому, что многое в избе работало на его лисьей магии. Многое, но не всё. Например, зажечь пару ламп и поставить чайник на печку Джо удалось и самому. Правда, с горем пополам: для этого пришлось пересадить лисёнка на свои плечи, на которых, благо, торчали крупные костистые шипы в наплечниках. Черри порой звал их дополнительными рогами. На свет зажжённой лампы из комнаты тут же выпорхнул массивный, больше ладони Джо, чёрно-розовый мотылёк. Джо это насторожило. — Кара, а где же твой хозяин? — обратился Джо к мотыльку. Кара, магическая компаньонша Черри, бывшая почти всегда при нём, в ответ лишь презрительно пиликнула и повела щетинистыми усиками. Джо понял, что ему ничего не расскажут: они с Карой не ладили. Оставалось лишь ждать. Джо тяжело опустился на табуретку, снял с плеч лисёнка и подумал, что тот всё-таки не похож на обычного лесного детёныша. Не любопытный, не носится пчелой по кухне в попытках поживиться, попутно разнося глиняные горшки и дорогущие лисьи сервизы. Всё, что он делает, — это жмётся к груди Джо, будто боясь с ним расстаться. — Ты что же, и есть не хочешь? — спросил Джо и погладил малыша между ушек. Лисёнок в ответ куснул Джо за палец, но совсем легонько, как игрушку. — Ясно, — рассмеялся Джо, — ты собрался сожрать меня. Может, молочка всё же? Демон оглянулся на погреб, примеряясь, как бы залезть туда с лисонькой наперевес: совершенно не хотелось хоть на минуту оставлять его, пускай даже и в целях безопасности его самого и кухни. А то знает он этих зверей: слопает ещё Кару, а Черри потом кое откого оставит одни рога да копыта. Пока Джо смотрел и прикидывал, мелочь у него в руках поднялась на задние лапки и, балансируя хвостом, самым наглым образом лизнула его в губы, а потом ещё и ещё. Джо от этого захотелось чихнуть, а он вместо этого громко заржал и придержал лисёнка за бока. Посмотрел в любопытные глазки-янтари и огладил большими пальцами мягкий лисий животик. — Дурак ты, Каору… — только и получилось у него сказать. — Но я… Ночь беспокойным ураганом ворвалась в их безмятежный мир через распахнутую дверь. Все магические светильники в избе яростно полыхнули, да так, что один из плафонов разбился. — Ты что натворил, бычара тупой? — шерсть на хвостах Черри (включая тот, что на голове) стояла дыбом, глаза злобно сверкали, а уши навостирились вперёд. — А что я сделал? — не успев обрадоваться приходу сожителя, изумился Джо. Он действительно не мог предположить. — А с какого перепуга ты часть меня сюда утащил?! Я час по лесу бегал и найти его не мог, еле назад себя собрал! — Черри ткнул когтистым пальцем в маленького лиса у Джо на руках. Тот, кажется, вовсе не испугался суматохи, вот только Джо ощутил, как белые коготки тревожно впились в его голую грудь. — Утащил? — возмутился чёрт. — Что за предъявы? Он сам за мной побежал. Мне что, надо было его там бросить? Хоть Джо и повысил голос, ожидая ещё более агрессивных выпадов в свою сторону, Черри после его слов распахнул вдруг глаза в немом осознании. Враждебно торчащие лисьи уши грустно опустились, а сам Черри наконец закрыл дверь и устало присел на сундук. Только теперь Джо заметил, что всё это время левой рукой Черри придерживал запахнутое на груди кимоно, будто боясь отпустить белоснежную ткань хоть на секунду. Скрывая что-то. — Не бросил, значит, — горько усмехнулся Черри. — Мы, кицунэ, умеем разделять физическое тело на основные аспекты нашей души. Так удобно убегать, но чтобы собраться, нужны они все. Если кицунэ потеряет один аспект, его личность и сила изменятся и он перестанет быть собой. Без некоторых составляющих жить и вовсе невозможно. Например, без сердца, — лис вздохнул, запрокинув ушастую голову. — А ты взял и утащил моё сердце. Джо внимательно посмотрел на встревоженного детёныша в своих руках. Тот едва слышно заскулил и мазнул хвостом по пылающей от неожиданных эмоций коже чёрта. А тот тихо рассмеялся. Над собой, над своим невежеством, над тем, что понятия не имел, что прижимает к себе нечто настолько ценное и важное. Хотя почему не имел? Ведь для него любая часть Черри — самая ценная, самая важная на свете. — Эй, лисонька… — Что, придурок? Чего ржёшь? — А ведь я твоему сердцу, это, понравился. Между рогов Джо просвистела мастерски запущенная кружка. — Заткнись! — скомандовал Черри. — А ты… хватит играться: домой! Лисёнок, всё это время так липнувший к Джо, с неожиданным усилием выкрутился из его мощных объятий, спрыгнул и покорно зашагал к сундуку. Его движения, прежде по-звериному хаотичные, теперь казались необычайно осознанными. Неуклюжие прежде лапки прытко закарабкались по широким хакама на колени хозяина. Черри воровато приоткрыл край кимоно, лисёнок протиснулся внутрь и исчез. — В общем, так, — Черри встал, подставляя освободившуюся ладонь слетевшей к нему Каре. — Сам догадаешься, кто сегодня спит в прихожей на коврике? Джо закатил глаза. Сколько раз он уже это слышал? — И да, сегодня больше меня не увидишь, — с этими словами Черри махнул хвостом, подхватил валявшееся у входа хаори и ушёл вглубь избы, демонстративно хлопнув дверцей. Джо пожал шипованными плечами: чёрт его знает, вроде бы, что в голове у этого хитрого лиса! Но чёрт-то как раз и знал, знал прекрасно. Например, то, что, как бы Черри ни ломался, каких бы не устраивал сцен, он всегда выходит к чаю, что бы ни случилось. А чай по расписанию через пятнадцать минут. А ещё чёрт знал, что сердце Черри к нему привязалось.