Игра и реальность

Скоя'таели налетели как ураган, все началось и кончилось быстро. Большая часть отряда погибла, те, кто уцелел, лежали в грязи ожидая участи всех дхойне, попавших в руки партизанского отряда эльфов. Хорошего ждать не приходилось. Всем, кроме меня. Я делала это специально, уже не первый раз. - Выжившие? - знакомый голос, сердце заходится, черт, я скучала. - Да, командир, даже офицер есть, правда баба. - О, как, дхойне измельчали, теперь у них всегда бабы помыкают. Слышу, как спрыгнул с коня. Поганые "белки" держат крепко, голову не поднять. Подходит ближе, молчит, сейчас уйдет. Все, пора. - Смешные эльфийские валенки, ноги не преют? - произношу я. О, дернулся, развернулся. - Bloede dh’oine! - ругается эльф, в голосе звучит презрение. Бьет наотмашь, не глядя, знает - не промахнется. "Сюрприз, чертова белка!" - уворачиваюсь быстро и резко, кулак попадает в рядом стоящего эльфа. - Arse! - сплевывает сквозь зубы командир. Смотрю на него исподлобья, во взгляде искра, да, проняло. "Что же, здравствуй, Иорвет, причина моего помешательства". Каждый раз все сначала, нельзя влезть сразу в конец, но так даже интересней. Каждый раз все немного иначе. - Всех в расход, - командует эльф, и чуть задержавшись, - эту оставить. Жаль не могу рассказать тебе, что ты меня убивал, в первую встречу, и после. Ты ненавидишь людей, дхойне достойны лишь смерти, желательно глупой. Ты сам зверь и любишь таких же, знаю твои секреты, пользуюсь. Белки волокут меня к лошади. Так, пережить эту скачку, обычно тошнит и голова потом варит плохо. Но ничего, уже привычней. Едем долго, перед глазами лишь корни деревьев, земля, да лошадиные ноги. Что-то на этот раз затянулось, обычно быстрее. Вот и деревня. Меня скидывают с седла. Ох, наконец, голова опять кругом, руки и ноги затекли. Что-то не так и в деревне, так не было раньше, я помню все до секунды, плюс минус на разницу в сюжете конечно, но происходящее выбивается из привычного. К спешившемуся командиру подбегает один из повстанцев. О чем-то толкуют, и без того мрачное лицо Иорвета мрачнеет еще сильнее. Идут ко мне, этого еще не хватало. Такого в игре еще не было, значит надо быть на стороже. Я знаю тебя, Иорвет, знаю твою силу, твою свирепость и ненависть, но я так же знаю другого тебя, как никто. "Эхх, надо с этим заканчивать, это не выносимо," - ругаю себя, твердо зная, что если сейчас меня убьют, я начну все сначала. Спрашивают про какую-то заразу, про рыжую ведьму, кто-то у них там погиб, и похоже не мало. Блин, ну конечно, я - рыжая, значит та ведьма. Что за побочный квест на хер? Ловлю на себе взгляды эльфа. Откуда такая заинтересованность, я еще рта не раскрыла, все козыри в рукаве? - Мы встречались, dh’oine? - Не доводилось, - вру я. Блин, конечно встречались и еще как, весь месяц, потею тут, в виртуальной реальности, собирая головоломку, у которой похоже нет решения, и нет ответов ни на один мой вопрос. - Странно, я видел тебя. - Да неужели? С пугалом в полях не попутал, башкой ворочая? Рывком поднимает на ноги. - Поганая сука! "О, да, дорогой, твои руки, так хочется в них растаять". Бью в переносицу, благо настройки боли не дадут моей голове треснуть. Отшатывается, но не выпускает. Опять что-то новенькое. - Ты знаешь, что за напасти на наших землях, - твердо говорит он, но не бьет в ответ. - С чего бы? Я тут впервые свалилась, - сплевываю на землю. - И почему-то не в лужу. Что? Ты-то откуда знаешь про лужу? Да, раз 10 прилетала с седла прямо в жирную грязь, потом все на волосах засыхает, управлять конем поперек седла - то еще занятие. Но откуда он знает? Он-то видит меня в первый раз, еще и убить может. Пока может. Что это с ним? Говорит что-то эльфам, уходит. Опять хватают, волокут по деревне. Сарай, слава богу, хоть тот же. Загоняют пинками внутрь, кое как срывают доспехи, оружие отобрали еще в лесу. Один очень тщательно рыщет по телу, то ли лапает, то ли нож ищет. Так, отдохнуть, перетереть веревки черепком от горшка. Черт, а черепка нет, остается лежать и прислушиваться. На улице возбужденные голоса, говорят что-то про какую-то башню, еще про безумие. Черт, за такое время можно было эльфийский и выучить, так ведь нет. Слышу шаги, приближаются. Что за напасть, поспать нынче мне не дадут. Не было раньше такого, ох не было. Волокут по деревне, вталкивают в дом. Запинаюсь, с размаха влетаю в чью-то спину. Ох, Иорвет, какой-то ты жесткий. - Скажи, ведьма, что это? На лавках и на полу, лежат больные. Их лица покрыты оспинами, сознание спутано. - Оспа? - в моем голосе удивление. "Какая, блин, оспа в "Ведьмаке", сдурели что ли? Чума я еще понимаю, но оспа?" - Так знаешь, - разворачивает меня к себе, больно стискивая плечо, - рассказывай. - Давай выйдем. Соглашается, тоже странно, обычно бычиной прет на любое предложение. На воздухе лучше. - Что ты вцепился, как клещ, отпусти уже, - злюсь я. Отпускает, но замечаю довольную улыбку на его лице, точнее тень улыбки, но улыбается ж, и кто? Иорвет! Я точно не сплю? Читаю занудную лекцию про заразность и способ лечения. - Сжечь, - резюмирует он. - Так же твои люди. - Aen Seidhe не dh’oine, - привычно шипит в лицо эльф. Привычно бросаю в лицо привычные же колкости, наблюдая как злиться, но заинтересован, как я презренная дхойне вообще смею существовать со своей наглой рожей. Где-то в середине перебранки отдает приказ сжечь избу. Вывод суровый, но верный, еще пару заболевших впихивают в дом, затем снимают свою одежду, тоже кидают в огонь. Молодцы, может и не заразятся. Ладно, откуда тут оспа не моя печаль, я тут за другим. Автоматически продолжаю злить эльфа. Он злиться конечно, но как-то вяло. - Вы, белки, лишь тявкаете, как собаки, - вворачиваю коронную фразу. - Собаки вы, bloede dh’oine, вы вечно целуете руку вас бьющую, и на цепи сидите, покорно в глаза заглядывая. Aen Seidhe вольны, как волки, как птицы. - Угу, еще бабочки, белки, кузнечики тоже вот скачут, - машинально бубню я под нос, думая о том, как же он прав. Как же он дьявольски прав. Я готова сидеть на цепи рядом с ним, а руки, эх, про руки можно лишь молчать. - Ты, тварь цепная, еще пригодишься, служить мне будешь. "Что, вот так просто? А где еще диалогов на полчаса?". В руках эльфа ошейник. Вот где он его носит, за пазухой что ли, кармана-то нет? Рывком затягивает пряжку на моей шее, чуть прищемляя кожу. "Да, детка, делай так, делай, миледи знает толк в извращениях". Привычно усмехаюсь ему в лицо. Опять любопытный взгляд. Что же с тобой такое сегодня? Где бросок через бедро в грязь, где приказ жрать пыль? У меня такие ответы пропадают. Белки ржут, тычут пальцами, отпускают колкости. Иду гордо, несу этот ремень как драгоценность, как украшение. - Шавка! - плюет кто-то под ноги, узнаю того эльфа, что жамкал меня в сарайчике. - Завидуй молча! Да, я его шавка, а не твоя, не ваша. Этот ошейник теперь как признак неприкосновенности, никто из вас не посмеет меня убить. - Я тебя видел где-то, - повторяет Иорвет, - но ты не эльфка. - У тебя с этим проблемы? Член-то поди есть куда приложить, что эльфка, что не эльфка. Бьет в лицо. Ржу и сплевываю кровь ему под ноги. Тянет к себе за ошейник, долго и молча смотрит, и вдруг отпускает. Подходят еще эльфы, о чем-то опять долго спорят. Понимаю лишь "что случилось", "безумие", да "лошадь". Последнее - приказ Иорвета. - Со мной пойдешь, - бросает он. - Руки развяжи. - Перебьешься. Скоя'таэли долго ржут, глядя, как я нелепо лезу на коня. Попробовали бы сами со связанными за спиной руками, я б тоже поржала, с удовольствием. Иорвет подходит, заламывает руки, режет веревку. - Странная ты, обычно такие, - выплевывает какое-то слово на эльфийском, должно быть ругательство, - дохнут еще до пленения. Вы как-то умеете это делать. Конечно дохнут, в лапах белок несладко обычно, особенно в лапах Иорвета. Больше одного раза не хочется, жмут "game over" при первой угрозе. С его изощренностью можно кукухой поехать, вот я и поехала, таких извращенцев еще поискать. А ты наблюдательный, мне казалось, они такого не замечают. Правда сегодня все идет как-то иначе. Куда-то поперлись вот на лошадях, и меня прихватили. Деревня в лесу. Какой-то эльф дергает меня за руку. - Иди, ведьма, глянь. Иду вперед, зная уже что увижу. Деревня людская. И тут оспа, кругом умершие, кто-то еще живой, но сильно плох. Интересно мой персонаж заразиться может? Впрочем, что мне еще одна смерть. При мыслях о смерти опять настроение падает. Свои-то я с легкостью переживу, а вот его. Блядь, ну почему я с такой больной головой родилась, а? Возвращаюсь, говорю, что капзда. - Надо жечь, - опять приказывает командир. Стреляют издалека горящими стрелами, близко не подходят. Какая-то тварь окатывает меня водой, дезинфекция типа. Мать их, чай не лето. - Помойся, шавка, псиной несет, - потешается скоя'таель. Молча даю кулаком в скалящуюся ухмылку. Иорвет ловит меня за ошейник, напоминая кто тут хозяин. Злобно смотрит на эльфа, пресекая ответный удар. Дышать малость трудно, но сердце заходится радостью: "Он за меня вступился!" И все-таки что-то не так. Опять едем, еще деревня, вторая. Солнце уже почти село, отблеск горящих изб озаряет лица. Иорвет логичен, как боль и как жизнь, у него не бывает "а если", особенно "а если выживет". Есть зараза, спалил - нет заразы. Весьма не гуманно, но чертовски правильно. Возвращаемся, от мокрой одежды зуб на зуб не попадает. Спрыгиваю рядом с Иорветом. Если запрет в сарае, выйду из игры на фиг, надоело. Смотрит опять долгим взглядом, берет за ошейник, толкает к дому. - Камин разожги, - приказывает он, роясь в сундуке в углу - на вот, переоденься, - швыряет какую-то тряпку, - сдохнешь еще. Выходит, хлопая дверью, на улице опять разговоры. Быстро поджигаю щепки, укладываю дрова, что б разгорались быстрее. С наслаждением скидываю мокрую одежду. Что он мне дал, рубашку? Да ладно? Иорвет дал дхойне рубаху, да еще собственную? Во, дела. Двигаю к камину большой стул с длинной спинкой, покрытой свалявшимся мехом. Что-то его долго нет. Подкладываю дрова, от огня жарко, голые ноги печет, но тепло успокаивает. Не заметно для себя засыпаю. Просыпаюсь от резкого тычка. - Ты, вставай! - Что? - в голове какой-то сумбур. Выдергивает из моей уютной норы, ставит на ноги. - Снимай. - Что? - Рубаху снимай, сам надену. Что я всегда должен в грязном ходить? Эту возьмешь. Чуть не ляпаю, что ты и так все время в грязном, голова идет кругом спросонья. Какая рубаха, что вообще происходит? Иорвет уже скинул доспехи и стеганку. Как же я все проспала? Как вообще можно спать в виртуальности? Стягивает рубашку через голову. Я залипаю, разглядывая его тело, шрамы, татуировку. Мы были вместе уже много раз, и вдруг он разделся, впервые. Да что, черт возьми, происходит? Хотя все равно, пускай будет, что бы не происходило и как бы ни шло. У нас мало времени, пусть оно будет. - Что? - оторопело спрашивает эльф. - Любуюсь красотой, - машинально выдаю я свои мысли. - Красотой? - он взрывается, - разве это вот красиво? Срывает повязку с головы, обнажая покалеченную сторону физиономии. Подходит вплотную, приближает лицо. - Вот это красиво? - Да, для меня да, извини. Что он ждет? Брезгливости во взгляде, жалости? Да я люблю тебя, Иорвет, со всеми твоими шрамами и дурью в башке. Я уже месяц сижу тут, потея в шлеме, раз за разом стратегически проникая в твою душу все глубже. Какой же в душе ты мальчишка, Иорвет. Сражаешься, убиваешь, отдаешь приказы, хитер, изворотлив, безжалостен, но сам страдаешь от изуродованного лица. Осторожно касаясь пальцами багрового шрама, смотрю в его оставшийся глаз. Такой взгляд мне еще не знаком. - Ты хотел рубаху? Возьми же. Я улыбаюсь, зная, что улыбка будет лукавой. Веду пальцами по его шее. Он поджимает свои упрямые губы. Как же хочу я приникнуть к ним. Ну почему ты так со мной, а? Нет, почему я так с собой? Почему я возвращаюсь сюда ловить по крупицам твою любовь? Ты даже не существуешь. Я сумасшедшая. Лицо эльфа отражает гамму эмоций. Что-то бурлит в нем, и я не знаю, что выйдет наружу. "Если он просто свернет мне сейчас шею, я не вернусь," - обещаю сама себе. - Я знаю тебя, - глухо выговаривает Иорвет. Резко собирает ткань на плече в кулак, тянет на себя, - я помню твой запах. Мы раньше встречались? Не ври мне, luned. - Да, - выдыхаю я, сосредоточившись на одном слове «luned» - не «сука», и даже не «dh’oine», не «жензина» наконец, а «девочка». - Где и когда? - Здесь, множество раз здесь, - отвечаю я, не задумываясь над тем, какой бред с его точки знения я несу. - Да, так и есть. Ты - мой сон. Медленно отворачивается и делает шаг от меня. "Нет, нет, не уходи!" Сердце рвется наружу. Боже, какая ж я дура. Сучек с треском вылетает из камина, попадая мне в ногу. Дергаюсь и нелепо пищу, словно мышь. Эльф оборачивается стремительно, резко, рывком прижимая к себе. Его глаз закрыт, он действует словно на ощупь. - Caemm a me, - шепчет он, - иди ко мне, - повторяет не на эльфийском. Он никогда еще не был таким. Таким чувственным, чувствующим, живым. Раньше в его объятиях было прекрасно, теперь же в них так по-настоящему. Мы сливаемся в поцелуе, очень долгом и очень страстном. Он снова берет меня, как хозяин, как воин, но как-то нежнее. Да, черт возьми, я хожу в игру заниматься сексом, и с кем? С этим зверем, убийцей, подонком. С которым так нежно и так сладко, которому я готова отдать себя всю… И которого завтра убьют. Старательно прячу рыдания, рвущиеся из горла. Я ничего не скажу ему, я попытаюсь скрыть это. Я уже пыталась и уговаривать, и угрожать, и рассказывать правду, и даже убивать его сама. Все без толку. Завтра их отряд нарвется на хорошо спланированную засаду. Завтра для него все закончится. И для меня, если я не начну сначала. Эльф что-то шепчет мне на ухо. Я не понимаю. Блин, я даже не знаю, как на эльфийском "люблю тебя". - Yead, - отвечаю я. Даже если не спрашивал "да!", сто, тысячу раз "да". Я чувствую его любовь. "Воображение разыгралось. Все, все, хватит с меня! Я больше никогда не вернусь, слышишь, ни-ког-да!" - кричу я внутри, но лишь исступленно целую его, прижимаясь к его разгоряченному телу. Он останавливается лишь под утро, ласково гладит по волосам. Я слушаю его дыхание, прижавшись ухом к груди. Я бы слушала его вечно, но это не выполнимо. - Меня сегодня убьют, - словно факт констатирует он, - знаю, твое сердце сказало мне это. Я не могу вымолвить ни слова, почти не дышу. Родной мой, я не знаю, что я могу ответить тебе, да ты и не ждешь ответа. Лежишь и молча гладишь по волосам,а моя не прошенная слеза стекает тебе на грудь. - Уходи, уже время. Иди, куда хочешь, но в противоположную сторону от меня. Уходи, или я убью тебя сам, прямо здесь. Если ты будешь со мной в том бою, я не выдержу. Да, да, я уйду, я уже была там, и я не пойду снова. Молча встаю, одеваюсь. Одежда просохла. Снимаю ошейник, вкладываю ему в руки. Я бы взяла это с собой, но эти трофеи не сохраняются. Все бесполезно, я поняла это только сейчас. Тебя невозможно спасти, потому, что война у тебя внутри, тебе без нее никуда. Твой путь: пройти ее до конца. - Va faill, - тихо произношу я. "Прощай". Да, я была там, где все произойдет. Я помню острый как бритва диалог незнакомых эльфов на рынке: – Ты слышал последние слухи об Иорвете? – Он был настолько утыкан стрелами, что походил на ежа. Поверь мне, Иорвет мертв. Зачистка не нашла тела Иорвета, его не вешали на воротах в назидание другим скоя'таелям. Лишь я знаю, как умер "настоящий лис". Как подбитый зверь, в стрелах и кровавых ранах, заползя глубоко в густой ельник, под нависшие колючие лапы, сжимая в ладони какого-то убогого белого единорожика из камня. Ты умер там один, без меня, и я не готова пройти это снова. - Va faill, - повторяю я, стараясь казаться сильной. - Не грусти, luned, я найду тебя потом. Просто верь. Все, больше не могу. Шаг за порог, трясущейся рукой попасть с третьей попытки в светящуюся надпись "выход". Теперь долго сидеть и дышать, не открывая глаз. Все, вроде лучше. Теперь удалить все к чертям: и игру, и аккаунт, и все скриншоты. Сожрать горсть таблеток, погрузить себя в состояние зомби и долго пытаться заснуть, в безуспешной попытке не думать о том, что вот он сейчас там, в том бою. "Его нет, его попросту не существует, дура набитая". Следом придут опять мысли, что может на этот раз он уцелел, вариативность и все дела. Нет, 14 стрел не дают ни малейшего шанса. Я могу начать все сначала, там есть варианты событий, но закончится все именно так. "К психологу что ли записаться?" Так странно теперь просто жить, не выходить в вирт, не бежать с новыми идеями домой. Тупо ходить на работу, глотая таблетки, что-то делать, с кем-то говорить. Потом приходить домой, и лежать глядя в потолок, ощущая, как слезы противно затекают в уши. Потом сон без снов, и опять работа, где тупишь в монитор, старательно обходя сайты и форумы определенной тематики. Звонок. Я беру трубку. Это с проходной: "вам тут пакет принесли, может кто-нибудь забрать?" Да, отчего ж не забрать. Нацепляю дежурное лицо, прячу опухшие глаза под солнцезащитными очками. Забираю, приношу к себе. Какой-то конверт и небольшая картонная коробка. На конверте мое имя. Странно, обычно мне никто не пишет, должно быть договор. Вскрываю по краю - пачка пустых листов внутри. Что за шутки. Внимательно перебираю бумагу, на пол падает половинка листа. Поднимаю. На нем портрет углем, девушка, я. Кусая губы вспарываю коробку ножницами: на дне ошейник и пакет, упакованный в пупырку. Я уже знаю что в нем: 14 наконечников стрел. На самом дне записка с одним только словом: "жду". Сердце не просто стучит, оно словно стремиться пробить грудную клетку, яростно колотя в ушах. Я выбегаю из комнаты. Так, проходная, пропуск сюда, дверь, еще одна. Улица полупуста, совсем нет людей, и почти нет машин. Чуть поодаль парень на мотоцикле, ставит его на подножку, медленно оборачивается. Бандана, темные очки, все те же упрямые губы и шрам через щеку. - Так не бывает, Иорвет, - шепчу я, чувствуя, как земля начинает вращаться. Он успевает меня подхватить. Все те же сильные руки. - Так не бывает. - Единороги открывают порталы, ты же знаешь. Вот только в куда и когда порой промахиваются. - Давно ты здесь? - Четыре года. - Сучья ты белка, Иорвет. - Кобелиная. - Что? - Кобелиная белка, я ж мужик.