Лис

Дети в эти дни гомонили больше обычного, они обсуждали отсутствие рыжего задиры и каждый из них выдавал версии о его состоянии одна безумнее другой. Кто-то говорил что демон откусил мальчику руку, судя по количеству крови; другой что на него напала стая волков и он навсегда прикован к постели; а кто-то и вовсе заверил что он умер. Хэ Тянь же держался от всех голосов подальше, и никто не решался подойти. Он чувствовал вину, он привык что большинство его ровесников много врут и хвастаются, и ему казалось что Шань (коим оказался рыжик, судя по тому как его звала мама) не исключение, но когда первоначальный шок прошёл, Тянь пришёл к выводу что Шань всё-таки пошёл в лес в ту ночь. Не пошёл домой плакаться маме как нормальный ребёнок, а из принципа подверг себя опасности. Это вызывало злость вперемешку с восхищением. Только такой дикий ребёнок как он мог так поступить: просто чтобы доказать что-то зазнавшемуся наглецу он поставил на уши всю деревню, до смерти напугал свою мать и заставил переживать даже самого Тяня. Глубоко погруженный в свои мысли Тянь не заметил летящего в него камешка. Камешек вернул его с небес на землю и он обернулся, дети вокруг зашушукали и уставились на пришедшую причину всех сплетен: — Эй, придурок, разговор есть. — с несвойственным спокойствием рыжий задержал на нем взгляд карих глаз, отвернулся и зашагал в обратном направлении, мол «если идёшь то быстрее, ждать не буду». Хэ Тянь мгновенно собрался и побежал за ним, оставляя за собой шепотки удивления. Всё вокруг словно потеряло краски и звук, все его внимание было приковано к ребёнку перед ним. Какое-то волнительное предвкушение заволокло его тело и сердце. Хэ Тянь шел отставая на пару шагов, держа дистанцию чтобы незаметно рассматривать мальчика, тот выглядел вполне здоровым, даже повязок не наблюдалось. Казалось он никогда и не был ранен, оно и к лучшему, ему бы не хотелось чтобы в тот день он оказался непоправимо ранен. Стоило ему вновь начать погружаться в мысли о мальчишке как они уже дошли до места назначения. Они стояли на том же месте где Тянь обычно прогуливался, и на том же месте где Тянь нашёл окровавленного Шаня. Последняя мысль заставила передернуть плечами, отгоняя воспоминания. Мальчик перед ним слегка ссутулился, словно избегал его взгляда. — Что ты хотел мне сказать? — все же решил спросить мальчик. Шань негромко пробормотал что-то в ответ, так, что Хэ Тянь не смог разобрать. — Что ты?.. — С-спасибо тебе, что помог! — протараторил рыжий мальчик и протянул желтый мешочек, который Хэ Тянь прежде не замечал в его руках. Тянь удивленно распахнул глаза, Шань перед ним стыдливо опустил голову, а уши вмиг заалели. Это что-то новенькое. Хэ в удивлении приподняв брови взял в руки мешочек, аккуратно открыв его. В нос ударил сладкий запах, а внутри оказались два свежеиспеченных юэбина. Давно он их не видел… — Мама просила передать, скоро же праздник, а она много их приготовила… — поглядывая исподлобья прервал тишину Мо. Мальчик выглядел так, словно ему было неуютно, но в глазах читалась искренность, от прежней враждебности не осталось и следа. В груди у Хэ что-то вспыхнуло, тёплой волной прошлось по всему телу и волнение защекотало где-то глубоко внутри. Появился порыв обнять Мо, но одумавшись вместо этого он протянул руку и с широкой улыбкой сказал: — Давай дружить.

***

Прошла всего неделя, а Тянь уже чувствовал что Шань обосновался в его жизни надолго. Он оказался той трещиной в его неестественно идеальной жизни. Тянь научил мальчика играть в Го, а тот в свою очередь веселил своими попытками быть наравне с ним, будучи новичком. Бывало Хэ поддавался и Шань задирал нос, всем видом показывая свое превосходство над глупым выскочкой. Все шло неплохо, очень даже неплохо. Но было одно но, Шань оказался невероятно скрытным, болезненно недоверчивым. Он не говорил о себе почти никогда, раздражался на все расспросы, это удручало. Казалось мальчик находился в коконе из секретов и чрезмерной осторожности, и Хэ Тяню предстояло изрядно попотеть чтобы добраться до настоящего Мо Гуань Шаня. Тем вечером Тянь всеми правдами и неправдами пытался уговорить Шаня пойти с ним на фестиваль, его мама приболела и Шань не хотел оставлять её одну дома. Пришлось вмешаться самой женщине чтобы выдворить их обоих из дома и дать ей отдохнуть в покое. Наказав пойти повеселиться, она дала в руки Шаню мешочек с деньгами, настоятельно подчеркнув чтобы он обязательно угостил своего друга. Тянь перевёл взгляд на идущего рядом с ним Шаня. Тот все ещё нервничал, даже, наверное, злился на Тяня. — Почему ты не празднуешь со своей семьей?  — раздраженно задал свой вопрос Мо. Хэ Тянь задумался, так как ответ был не из легких, но ему, впрочем, незачем говорить всю правду. — Просто хочу провести время с тобой — губы сами растянулись в нахальной улыбке. Шань смутился и замолчал, больше не задавая вопросов. Тянь справедливо считал что если мальчик не отвечает на его вопросы то и ему на всё необязательно отвечать, даже если ему хотелось чтобы было иначе. И вот они оказались на лунном фестивале, уже смеркалось, но бессчетное количество фонарей светили ярче любого солнца. Отовсюду пахло вкусностями, особенно ярко чувствовался нежный аромат лунных пряников, из-за чего рот наполнялся слюной. Все люди в пёстрых ханьфу, одетые в свои самые лучшие наряды, которые наверняка берегли для сегодняшнего праздника. В этот раз сюда съехались почитаемые, богатые китайцы, сильно выделяющиеся изысканными одеждами и хитросплетёнными прическами, все вокруг стремились обслужить их и что-то им продать. Яркие цвета, запахи и гул заставили Тяня немного пошатнуться от переизбытка ощущений. Впереди только гуща людей через которых не проглядеть ни входа, ни выхода. Тянь посмотрел на не менее ошеломлённого Гуаня и усмехнулся. Он положил руку на его плечо, Шань вздрогнул и перевел на него взгляд. У Тяня перехватило дыхание, в янтарных омутах плескалось невероятное восхищение и радость, и Тянь не удержался от широкой, искренней улыбки. Щеки Мо порозовели и на губах появилась ответная полуулыбка. Тянь почувствовал легкость в теле, ему было действительно весело. Взяв за руку Шаня он повёл его вперёд, громко смеясь. Они купили лунных пряников (Шань настоял, что должен заплатить за них обоих, и Тянь вскоре сдался, не хотелось расстраивать Госпожу Мо) и отправились смотреть на танцы драконов. Толпа толкалась и брыкалась, заставляя мальчиков стоять близко-близко друг к другу. Тянь украдкой наблюдал за сменяющимися гримасами на лице Шаня, впервые он вот так увлекался изучая чьё-то лицо, совершенно не замечая завораживающие движения драконов и присоединившихся львов. За вечер он узнал что Шань очень впечатлительный и даже милый когда воодушевлен. Он узнал что его лицо способно на что-то большее чем нахмуренные брови и поджатые губы. Было довольно приятно видеть эти другие стороны Шаня, в которых он с горящими глазами наблюдал за тем, что показывал ему Тянь. А он был готов показать многое. Увлеченные праздничной атмосферой они не заметили как над ними серебристым сиянием засветила Луна, а небо покрылось пылинками звёзд. Люди расползлись по стульям, хмельные от вина и наступившей тишины, прерываемой хихиканьем детей. Они стояли у прилавков с ручной работой, Шань бормотал себе под нос что-то, пальцем считая оставшиеся в мешочке деньги. В ноздри проникал пряный аромат благовоний, Тянь посмотрел в сторону откуда доносился запах, замечая столпившихся там детей. В голове мальчика что-то щелкнуло, он подошёл и схватил за руку принявшегося рассматривать цветастую пиалу Шаня, получив в ответ вопросительный взгляд. — У тебя же остались деньги? — Шань нахмурился, но всё-таки кивнул — Купим благовоний, я хочу тебе кое-что показать — хитро сощурившись промурлыкал Тянь. Не дав Шаню среагировать он обошёл его, встав сзади, ладонями закрыл ему глаза. — Эй, что ты?!.. — на Шаня шикнули, заставив недовольно забурчать под нос, но послушно ждать дальнейших указаний. — А теперь направо и вперёд! — не скрывая своего веселья приказал мальчик. Тянь внимательно следил чтобы под ногами Шаня не оказалось никаких камней, ведя его в сторону прилавков. Шли они недолго, ощутимый издалека аромат стал ярче, смешался с другими цветочными и древесными запахами, отчего немного кружилась голова. Ни на секунду Тянь не убирал ладоней, лишь хихикал когда Шань вслепую протягивал продавцу пару бронзовых цяня. Полный мужчина понятливо хмыкнул и всучил мальчику пару душистых палочек. В животе у Тяня защекотало от предвкушения, ему очень нравилось удивлять и радовать этого ребёнка, прежде он никогда не порывался никого впечатлить, не было смысла, но в этот день он понимал что всё, что он хочет - заставить Шаня смотреть на него с восхищением и благодарностью, и так на следующий день, и на следующий день, и на следующий день… Они подошли к толпе, среди которых теперь были не только дети, но и молодые девушки в нежных ханьфу, вероятно приезжие. Между ними были слышны шёпотки: — Я слышала если сжечь благовония на Празднике Луны то бессмертные обязательно услышат твои молитвы! — воодушевленно прошептала девушка. — ты совсем как ребёнок, весь год отлыниваешь и хочешь за один день всё возместить! До чего же наглая! — ответила ей подруга. Какое-то время они обменивались колкостями, но вскоре их пререкания были прерваны громким восклицанием. Услышав раздавшийся голос Тянь убрал свои руки от глаз Шаня, чтобы тот не пропустил то, ради чего они пришли. На деревянной сцене, где прежде танцевали драконы, сейчас стоял статный молодой мужчина, с первоклассной улыбкой он держал покров что скрывал от зрителей нечто большое, высотой почти доходящее до его плеч, а шириной так и вовсе в три раза больше него. — Внимание, внимание! — раздался голос будто отовсюду. — Пожалуйста, не толкайтесь, у всех вас будет время поглядеть на сокровище из Чанъаня! Услышав это, люди, до этого отдыхавшие и пившие вино, присоединились к сборищу, послышались шушуканья, и, конечно же, толпа начала толкаться пуще прежнего. Шань посмотрел на прижавшегося к нему Тяня, сразу поймав его взгляд улыбнулся, кивком призывая смотреть дальше. Шань послушался. Мужчина на сцене давал указания толпе, дабы те встали в очередь, впуская на сцену по два человека. Первыми оказались те девушки, что до этого ссорились, а теперь смущенно стояли рядом с молодым мужчиной. — А теперь, настал момент, парам-пам-па-а-ам! — красивым плавным движением он сорвал покров, являя присутствующим прекрасную черную кадильницу, изображающую гору. Её пики были похожи на застывшие языки пламени, а у подножия угадывались золотые силуэты переплетающихся в танце драконов. Мужчина обходительно попросил удивленных девушек подойти, и те тут же оказались рядом. В этот момент мужчина поднимает небольшую верхушку, девушки подходят, сложив в молитвенном жесте ладони и бормочут свои желания, так, чтобы лишь Боги их услышали. Они зажигают свои благовония в стоящем неподалёку факеле и бросают их внутрь. Завороженно толпа следила как дым благовоний поднимается из отверстий кадильницы, теперь ставшей настоящей горой бессмертных, окруженной облаками. Мужчина звонко засмеялся, и, будто пробужденные от своего изумления, люди начали выходить на сцену. Шань не находился в словах, что могли передать его чувства, о горных кадильницах он лишь слышал, мама говорила что их дарят принцам, чьими молитвами жил весь Китай, и он даже не думал что однажды увидит столь священную вещь вживую. Заметивший его растерянность Тянь прошептал ему на ухо, словно объясняясь: — Отец привёз, обычно он не любит выставлять подобные вещицы напоказ, но я убедил его что это пойдёт на пользу его репутации — сказал он и насмешливо фыркнул, довольствуясь собственной сообразительностью. Тянь выжидательно уставился на него, словно ожидая похвалы. — Спасибо? — не совсем понимая что стоит сказать, Шань пролепетал первое что пришло ему в голову, право же, не для него ведь одного он это сделал, что Тянь ожидал от него? Но Тянь, удовлетворенный ответом, лишь широко улыбнулся, оставалось только завилять хвостом. От этой мысли Шаня передернуло. Толпа заметно поредела, налетевшие поглядеть на зрелище люди потеряли интерес, и лишь немногие остались послушно ожидать своей очереди. Зачем-то Тянь пропускал всех вперёд, заставляя Шаня недоумевать. — Так нас не будут торопить — снова прочитав по лицу его мысли уточнил Тянь. Впору уже испугаться такого, но Шань лишь закатил глаза. Глаза наткнулись на небольшой столик, за которым сидела пара подруг из очереди, они что-то оживленно обсуждали и бросали красноречивые взгляды в сторону давшему представление мужчины. Переведя взгляд на мужчину Шань увидел что он все также ослепительно улыбался, как будто его работа это самое лучшее что с ним когда-либо случалось. А если подумать, кто он вообще такой? Точно не местный, Шань здесь часто бывал и ни разу не видел чтобы он давал какие-то представления, да и для бродячего артиста он был одет с иголочки, а тело не было обременено худобой. Интересно, когда Шань вырастит, сможет ли он носить подобную одежду? Будет ли он также смущать девушек одной своей улыбкой? Ответ был неясен, пока что он хотел привести в порядок разгром что основательно прошелся по его с мамой жизням. Да, рано мечтать о чём-то большем, пока они не полностью оправились от своего прошлого… — Наша очередь, — сказал Тянь, потянув его за рукав — ты в порядке? — Да, — Тянь пытливо посмотрел в его глаза — идём уже! — избегая его внимания, он направился вперед, замечая что кроме них в очереди не было больше никого. Когда же они подошли мужчина приветственно поклонился. — Юный Господин, вы наконец подошли, — немного уставшей, но всё такой же широкой улыбкой произнёс он. Шань удивленно приподнял брови. — Ты как всегда красовался больше, чем говорил по делу — констатировал Тянь. — И с кем это вы пришли? — игнорируя брошенную в свою адрес колкость он перевел изучающий взгляд на Шаня. Под этим взглядом мальчик тут же скукожился, непривыкший к чужому оцениванию. — Не твоё дело. Нам помощь не нужна, так что можешь идти. — сухо ответил Тянь, отгораживая собой Шаня. Мужчина хмыкнул, в его глазах пропал любопытный блеск, и в них отразилось понимание. Не намереваясь больше взывать на себя чужой гнев он, напоследок ещё раз поклонившись, ушёл в сторону распивающих алкоголь важных особ. — Кто он? — подал голос Шань. — Просто приближённый отца, он умеет хорошо льстить, поэтому на подобные мероприятия он посылает его — Тянь покачал головой, недовольный только что случившемся. — Неважно. Хэ Тянь поманил мальчика рукой, и они вместе сожгли благовония. Ноздри заполнил приятный запах жасмина и Шань прикрыл от удовольствия глаза. Тянь завороженно следил за чуть подрагивающими рыжими ресницами и спокойным выражением лица, не решаясь ничего сказать. Шань открыл глаза и посмотрел на Тяня, заставляя того вздрогнуть. — Давай мне, — Тянь протянул свою руку, чтобы взять чужую палочку благовония. Хэ Тянь подошел к сверкающей кадильнице и приподнялся на носочки, выполняя те же действия, что они наблюдали прежде на сцене. Шань закатил глаза, не настолько тот и выше чтобы делать это за него. Закончив, Тянь встал рядом с мальчиком. Какое-то время они следили за дышащей благовониями кадильницей, что вблизи оказалозь ещё более завораживающим зрелищем. — Красиво. — озвучил посетившую обоих мысль Шань. — Знаешь, а ведь я впервые на Лунном Фестивале. Тянь в изумлении распахнул глаза, Шань первый китаец из всех кого он знал который никогда прежде не был на Лунном Празднике. Его лицо отражало полное непонимание, глаза в неверии искали любой намёк на шутку на чужом лице. Шань отчего-то грустно улыбнулся. — Как-то не до этого было… но я рад, что пришёл сюда, жаль лишь мама не смогла прийти — совсем поникнув закончил он, его губы сжались в тонкую линию, выражая глубокое сожаление. — Эй, а представь что было бы не приди ты сюда, ведь теперь ты сможешь рассказать ей всё что тут было! — ободряюще отозвался мальчик. Лицо Шаня смягчилось, он устремил на него свой взгляд. — Да и потом, мы прикупим ей юэбинов и какую-нибудь красивую безделушку, как ты хотел. Нечто непередаваемое появилось в глазах Шаня, то же что он увидел стоило им сюда прийти. Разомлев, он мягко улыбнулся, открыл было рот чтобы что-то ему сказать, что-то очень важное и сокровенное, но его прервал свист и последующий звук взорвавшегося над ними фейерверка. Одновременно они посмотрели наверх, и послышались ещё несколько свистов, в этот раз они увидели как яркие взрывы осветили ночное небо, дождём рассыпаясь над кричащими и визжащими от радости людьми. Красные, желтые и белые вспышки заполнили взор, отпечатываясь на сетчатке глаз, обещая остаться там надолго. — Духов отгоняют, — не задумываясь прокомментировал Тянь. — Глупости, — Шань нахмурился, — нет никаких духов. Точно. Шань ведь не верил в духов, и ужасно злился при одном их упоминании. Как он мог об этом забыть. Он перевел взгляд на Мо. И вздрогнул. Посмотрев на него он увидел нечто необычное, его глаза светились, они в буквальном смысле светились. Золотом. Брови Тяня поползли наверх. Когда же Шань повернул голову в его сторону, и без того изумлённое лицо Тяня и вовсе вытянулось, ведь он увидел его зрачки, которые были неестественно суженными, вертикальными. У мальчика горели глаза. С вертикальными зрачками. Как у хищника. Шань недоуменно смотрел на него. — Что случилось? — Тянь не ответил, лишь пальцем указал на его глаза. Шань застыл, что-то для себя поняв он в ужасе отвернулся, пряча лицо. — Шань? — всё что он слышал были визги и взрывы, так что он подошёл к мальчику впритык, поворачивая его в свою сторону. — Сделай вид что ничего не видел, — холодно произнес он и глубоко вздохнул, убирая ладони с лица, являя Тяню свои обычные, карие глаза, — пожалуйста. Тянь поджал губы, медленно убирая руки с его плеч. Он не понимал, что только что произошло, но сейчас он ясно видел в этих глазах нарочитое безразличие, что совершенно не радовало. Шань снова от него закрылся, преданный и будто разочарованный. Тянь тяжело сглотнул, кивая, стараясь отогнать предыдущее замешательство, не желая расстраивать рыжего. Шань, словно не в силах больше смотреть на него, отвёл взгляд. Шум фейерверков затих, был слышен лишь смех и стук пошатнувшихся от подувшего ветра ламп. По коже прошелся табун мурашек, и вдруг Шань понял как ему холодно. — Пойдём домой, уже поздно… — приобняв себя промямлил Шань. Проследив за его действиями Хэ Тянь согласно кивнул. — Да, идём. Шань шёл впереди, с опущенной головой всем своим видом выдавал отстранённость и нежелание говорить. Всё как в тот день, когда мальчик поблагодарил его за спасение, тогда же Тянь и предложил ему свою дружбу, ничего не ожидая взамен. “Может, сегодня она и закончится”, мрачно подумал Тянь. Он не знал, почему увидел то, что увидел, к чему это могло привести и если честно ему было плевать. Сейчас волновал лишь Мо Гуань Шань. Если бы Тянь был умнее то никак бы не отреагировал, был бы тактичнее. Но нет же, он всё испортил, испортил с тем, с кем меньше всего хотел облажаться. За злостью пришла и тревога, гадкое чувство заворошилось у Тяня в груди. Мысли в голове заплясали и принялись рвать и метать, сбивая дыхание. “Теперь ты ему точно не нужен”. “Ты переступил черту, приблизился слишком сильно”. “Никому не нужна навязанная близость”. “Ты был слишком… тебя было слишком много”. Тянь сам не заметил что уже какое-то время стоял, парализованный от страха, дрожал как осиновый лист. Глаза бегали по полу, не разбирая перед собой ничего. Шань поднял голову и увидел что они уже дошли его дома. Промелькнула мысль что Тянь пошёл с ним, а значит к себе ему придётся идти одному, да ещё и ночью… “Мама наверняка заставит его остаться на ночь”, пришло неприятное осознание. Не хотелось затягивать это неловкое молчание ещё на дольше, но выбора не было. Мальчик нехотя развернулся, с намерением сказать Тяню чтобы они зашли вместе, но оказалось тот отстал. — Тянь?.. Не получив ответа он позвал громче. Ничего. Шань всматривался в темноту перед ним, и разглядел сгорбленную, дрожащую фигуру Тяня. Увидев его он сорвался с места, а сердце беспокоенно забилось. Да что с ним уже случилось, чёрт возьми? Он же отошел совсем немного, совсем ненадолго. Подойдя он увидел что Тянь вцепился в свои волосы, болезненно оттягивая их. Он не плакал, даже звуков не издавал, будто в ужасе застыв перед кем-то кого очень боялся. — Эй?.. Тянь вздрогнул, поднимая свои испуганные глаза. Он проморгался, словно пытаясь прийти в себя. Пелена перед глазами спала, стоило увидеть как рыжий мальчик перед ним растерянно разглядывает его, сводя брови к переносице. Он здесь. Он остался, всё хорошо, всё в порядке. Дрожь всё не унималась, и он инстинктивно обнял себя. — Дай сюда руки. — приказал Шань. Тянь молча протянул свои руки. Шань бережно взял их свои, поднося к своему лицу. Ладони обдало тёплым дыханием, заставляя Тяня застыть, а щёки порозоветь. — Лучше? Тянь в ответ тихо угукнул. — Слушай… — начал Шань, — то, что ты видел… это сложно… и тебе не стоит расспрашивать, даже думать не стоит… — Всё в порядке, — хриплым голосом прервал его Тянь, — я не стану лезть. Я сразу понял что ты что-то скрываешь, — слабая улыбка озарила его лицо, — но ты… просто не уходи, ладно? Шань облегчённо вздохнул, согласно кивая. Тяню можно доверять, Тянь, пожалуй, единственный кому он мог бы доверить свой секрет. Но это было слишком, он был не готов. Точно не при таких обстоятельствах, когда он будто вынужден всё объяснить, когда попался. Не тогда когда его жизнь только начала походить на нормальную. Однажды, когда в его голове наступит долгожданный штиль, они поговорят об этом, и им обоим станет легче, а пока он просто хотел пойти спать, отдохнуть от всех впечатлений, стараясь не думать о дышащем в затылок страхе. Тянь дал понять что не будет давить, значит можно на время не придавать всему случившемуся значения. Так он и поступит. — Я, наверное, пойду. — как-то резко убрав свои руки произнёс Тянь. — Сейчас? — Ага, уже поздно, не хочу беспокоить Госпожу Мо. Шань заметил как Тянь натянул на лицо беспечное выражение лица, что совершенно не вязалось с состоянием в котором он находился несколько минут назад, вызывая у Шаня неприятное беспокойство. Он ничего не ответил, Тянь дружелюбно помахал ему на прощание. Шань оторопело помахал ему в ответ, не успев озвучить своё предложение зайти к нему. Какое-то время он смотрел ему в след, не желая дальше запутываться в паутине собственных мыслей он развернулся и пошёл по направлению к дому. Он чувствовал как его тело покинули все силы, еле переставляя налитые свинцом ноги. Приложив большие усилий он дошёл до двери, задержался, прислушиваясь к звукам внутри. Тихо. Странно. Мама не дождалась его прихода. Может ей стало хуже? Он поспешил войти. Внутри он сразу почувствовал стоявшую в воздухе невыносимую духоту, из-за чего его лёгкие наполнялись тяжелым грузом. В первую очередь он открыл плотно захлопнутые окна, впуская холодный воздух и, на мгновение закрыв глаза, сделал глубокий вдох. Отвернувшись от окна он осмотрелся. Быстрыми шагами он дошёл до маминой комнаты, и услышал позади себя скрип половицы.