Гаснущие звёзды

Было зябко. Стоял штиль, и тёмные силуэты деревьев застыли неровной декорацией, загадочно подсвеченной матовой желтоватостью ореола низкой, едва видной луны. От леса и густо политого росой травяного ковра тянуло холодной влагой. Тело покалывало и слегка знобило в попытках удержать ускользающее тепло. Но всё это уходило на задний план, куда-то на периферию сознания. Потому что главным сейчас безусловно было небо. Величественно-необъятный купол, в бесконечной бездонности которого мерцали, сияли и переливались мириады звёзд. Мириады льдинок, драгоценных камней, застывших слёз, праздничных огоньков. Живое дрожание самой прекрасной в неправильности своего совершенства мозаики. Время от времени чернота небесного бархата разрывалась стремительностью тонких росчерков. Некоторые из них были едва заметны, некоторые вспыхивали ослепительной вспышкой, оставляя после себя быстро тающий след. Но все они были очень красивы. Мгновенной и оттого особенно яркой предсмертной красотой. Красотой, что отдавалась в груди восхищённым трепетом и щемящей грустью. И хотелось погрузиться в это звёздное море с головой. Утонуть в нём, раствориться и стать его частью. Незыблемой и неизмеримо далёкой вечностью… …Идея посмотреть звездопад принадлежала, как ни странно, Цяо Лин. Она упомянула об этом всего раз и как бы вскользь. Но это услышал Сяоши и тут же загорелся. А уж если он чем-то заинтересовывался всерьёз, остановить его было просто невозможно. И ни внезапное похолодание, ни поздний час, ни неблизкий путь, разумеется, не смогли стать для него достойным препятствием. И вот сейчас они стояли втроём на окраине огромного, окружённого лесом поля. Далеко за городом, в стороне от цепочки маленьких деревушек. Один на один с ночью. Только они и небо. И каждый из них, погружаясь в звёздное прошлое, думал о чём-то своём. Сяоши, поначалу громко радующийся каждому замеченному метеору и считающий их вслух, вдруг затих. Посерьёзнел и как-то сник. Люди так похожи на падающие звёзды. Постоянно куда-то летят, к чему-то стремятся. Но даже самая долгая жизнь в конечном счёте оказывается лишь секундной вспышкой на небе вселенной. И безвозвратно сгорает, исчезая в небытии. Чей-то сияющий миг становится особенно ярким, и люди ещё помнят о нём какое-то время. А кто-то уходит совсем незаметно, затерявшись на фоне чужого света. И про него забывают. Словно того и не было никогда. Можно ли остановить звезду, решившую сгореть слишком быстро? Можно ли продлить миг её сияния? Или и вовсе отменить факт её падения? В мире так много тех, кто уходит слишком рано! Тех, кто заслуживал большего и лучшего. Но ничего не получил. Или от всего отказался. Жестокий мороз тут же прошёл по спине при воспоминании о том дне. Дне, когда он чуть не потерял Лу Гуана. Когда поверил в его смерть. Когда почти смирился с её фактом, чуть ли не впервые в жизни решив послушаться друга. Послушаться, уже после его смерти… Хотя Сяоши не был уверен, что смог бы сохранить свою решимость и во время похорон. Он бы этого не вынес. Его бы это добило. И в отчаянии он попытался бы всё изменить, наплевав на весь мир… Он слишком хорошо знает, какого это – терять дорогих тебе людей… Как это страшно и чудовищно больно… И теперь он должен быть осторожнее. Должен быть внимательнее. Осмотрительнее. Сдержаннее. Чтобы его безрассудство не стало причиной непоправимого… Скрутив подступившие слёзы тугим комком, Сяоши украдкой скосил взгляд на стоящих рядом Цяо Лин и Лу Гуана. Как хорошо, что они здесь. Оба. Совсем близко. Всегда готовые поддержать и защитить. Разорвать мучительную тяжесть одиночества. Они пострадали. Оба. Из-за него. Но это больше не повторится. Не должно повториться! Никогда и ни за что. Лу Гуан, словно почуяв неладное, быстро взглянул на Сяоши. Потянул было к нему руку, желая ободрить. И… опустил обратно. С некоторыми вещами надо справляться самому. Лучший друг на то и лучший, что прекрасно знает, когда стоит поддержать, а когда лучше оставить человека наедине с собой. Глядя на звёзды, в это прошлое глубокого космоса, Лу Гуан тоже погрузился в размышления. Перед глазами внезапно в деталях ожил тот миг. Миг, когда гулкую пустоту тоннеля вдруг сотряс выстрел. Когда взметнулись вверх кровавые брызги. А тело безрассудного друга неумолимо падало вниз… Когда от ужаса душа метнулась куда-то в ноги, а в груди стало пусто и безнадёжно холодно… Нет… Нет! НЕТ! Только не снова!.. Не надо… Он больше не выдержит… Не сможет ещё раз умереть душою вместе с истекающим кровью у него на руках Сяоши… Видеть, как тело дорогого человека стремительно коченеет. Как замирает грудь. Застывает взгляд. Исчезает пульс. И теряет силу холодеющая рука… Это пытка. Пытка, хуже которой нет на свете. Уж лучше умереть вместо него самому, чем увидеть это ещё раз… До встречи с Сяоши Лу Гуан по-настоящему не знал, что такое привязанность. Не знал, насколько сильной она может быть. Даже представить не мог, что сможет к кому-нибудь так прикипеть. Что ради кого-то он будет готов на всё. Даже на то, чтобы нарушить разумную жёсткость собственных правил. Изменить прошлое. Изменить реальность. Но у судьбы есть отвратительное свойство возвращаться к исходному варианту. Несмотря на все старания. Несмотря на все предосторожности. Лу Гуан знал, что цена будет высокой. Но не знал, какой именно она будет… И теперь постоянным спутником Лу Гуана стал страх. Страх ошибиться. Страх опять всё потерять… Изматывающий, вынимающий душу, глушащий разум… Так трудно тащить одному весь этот груз… Но ради них он готов и на большее. Им нечего бояться, пока он рядом. Цяо Лин специально завела разговор про эту поездку в присутствии Сяоши. Им всем было необходимо развеяться. Отдохнуть. Отвлечься. Хотя бы немного… Раньше она переживала, в основном, лишь за Сяоши. Но теперь она боялась и за Лу Гуана тоже. Очень боялась. И боялась… себя. Никогда, никогда она не сможет забыть. Забыть то, что теперь постоянно преследовало её в кошмарах. Липкую, ещё тёплую кровь на своих руках, одежде, лице… И ослепительно белое тело Лу Гуана, бессильно лежащее на диване в пронзительно алых лужах… Она… Своими руками… Ещё чуть-чуть, и было бы поздно… До сих пор бросает в дрожь при мысли об этом. И тайком она избавилась в фотостудии от всех ножей. И от острых предметов, по-возможности, тоже. Никто и ни в чём её не винил. Но легче от этого не становилось. А тут ещё и то странное видение. Видение, где на глазах потрясённого Лу Гуана умирал Сяоши… Что это?.. Откуда взялся этот ужас?! Ведь этого не было! Совершенно точно не было… Цяо Лин хотела об этом спросить. Хотела серьёзно поговорить с Лу Гуаном. Хотела и… не решалась. Потому что чувствовала, что после этого разговора как раньше уже ничего не будет… Она помнила тот дикий крик Лу Гуана после выстрела. Тот внезапный взрыв столь несвойственной для него ярости. Впервые в жизни она видела его таким. И потом в больнице, где эта парочка безголовых идиотов отлёживалась после своих геройств. Сяоши тогда, только пошедший на поправку, внезапно заболел. Тяжело заболел. Он лежал в жару выше 39°. Его лоб полыхал, а руки обжигали льдом. Он ничего не соображал и даже немного бредил, что-то бормоча, куда-то рвясь и жалобно постанывая. А Лу Гуан, сильно похудевший, с глубокими тенями на бледном лице, от слабости едва способный передвигаться, сидел рядом с ним. И безумными глазами смотрел так, будто Сяоши вот-вот растворится в воздухе… Вернуть Лу Гуана в его палату удалось лишь тогда, когда Сяоши стало немного легче… Как она тогда намучилась. Как напереживалась, пока ждала в одиночестве фотостудии их возвращения домой. Но даже теперь, когда, казалось бы, всё закончилось, было по-прежнему неспокойно. Они все так или иначе чувствовали, что до конца ещё далеко. И что это затишье – временное. Кто знает, какие ещё бури ждут их впереди… Поддавшись порыву, Цяо Лин прижалась к парням. Сразу к обоим. Одновременно. И почувствовала, как две сильные руки обняли её в ответ. Всё будет хорошо. Ведь они вместе. Они есть друг у друга. И ни одна из их трёх звёзд не станет гаснущей.