The Holiday

После того, как Гермиона переоделась во что-то более подходящее для холодного декабрьского ветра, пара отправилась на улицы Парижа. Из-за количества выпитого ими алкоголя они решили дойти пешком до места назначения, которое имел в виду Драко, а не аппарировать. Было очень поздно, поэтому улицы были в основном пустынны, они лишь прошли мимо нескольких прохожих, суетящихся на улицах. Гермиона наслаждается красотой города, вполне довольная прогулкой в тишине и любованием достопримечательностями. Уличные фонари, стоящие вдоль дороги, излучают мягкое свечение, создавая тени на их лицах. Драко с улыбкой наблюдает за Гермионой, наслаждаясь тем, как огоньки отражаются в ее глазах, подчеркивая золотистые тона, присутствующие среди карих. После нескольких минут участия в мысленной битве с самим собой Драко протягивает руку и касается ладони Гермионы. Он не хватает ее сразу, но подозревает, что если Гермиона захочет взять его за руку, то протянет пальцы. Если она этого не сделает, что ж, тогда Драко может списать это на ошибку — в конце концов, он ничто иное, как попытка. Конечно же, Гермиона берет его за руку, ее сердцебиение учащается. Она позволяет себе впасть в эйфорию, ощущение предвкушения затуманивает ее разум, она вполне наслаждается тем, как приятно просто быть в том моменте, который она сейчас переживает. — Вот мы и на месте, — улыбается Драко, останавливаясь перед очень большим и древним на вид зданием. Гермиона оглядывается по сторонам, пытаясь найти какую-нибудь подсказку. — Библиотека Мазарини, — шепчет он, ведя ее вверх по лестнице. — Но разве она не закрыта? — спрашивает Гермиона, взглянув на часы. — Я допущен благодаря магии крови, — объясняет Драко. — Малфои — долгосрочные доноры. Гермиона закатывает глаза, и улыбка расплывается по ее лицу. — Но, конечно, как глупо с моей стороны, — смеется она. По мановению его палочки двери распахиваются, впуская пару в древнюю библиотеку. Гермиона замирает, как только они входят, в благоговейном страхе запрокидывая голову, осматривая помещение. — Библиотека Мазарини классифицируется как музей и является старейшей публичной библиотекой Парижа и всей Франции, — начинает Драко, решая, что из всех людей Гермиона, безусловно, заинтересовалась бы историей библиотеки так же сильно, как и он. — Она была основана кардиналом Мазарини, который был главным министром и советником короля Людовика XIV, ведь так? — спрашивает Гермиона. — Десять баллов Гриффиндору. — Драко улыбается. Гермиона слегка вздрагивает, не понимая, почему эта простая фраза произвела на нее такой эффект. — Твоей целью было посетить старейшую библиотеку Франции? — спрашивает она. — Да, есть том, который Теодор попросил взять, — просто отвечает он. Это ложь, но Драко нужен был предлог, чтобы привести ведьму сюда. Он слишком хорошо помнит, как сильно Гермионе нравилась библиотека Хогвартса. Иногда он сидел несколькими столами позади нее, завершая какую-то из своих работ, периодически поднимая глаза, чтобы понаблюдать за ведьмой. Поначалу это был случайный взгляд, время от времени подпитываемый любопытством, и только любопытством. Но со временем это стало, ну, чем-то большим. Он как-то поймал себя на том, что с нетерпением отправляется в библиотеку по выходным, и все потому, что знал, что там тоже будет присутствовать некая кудрявая гриффиндорка. Ему нравилось наблюдать, какой расслабленной становилась ведьма в ту минуту, когда пересекала порог библиотеки, исчезая среди полок. Как будто тяжесть спадала с ее плеч в то же мгновение, когда она подходила к своему столу. Он никогда не был уверен, почему ведьма казалась ему такой интригующей, особенно после всей той чепухи, которую его родители пытались внушить ему относительно магглорожденных. Ему было трудно поверить во все это, особенно после того, как он встретил Гермиону Грейнджер. Как он мог поверить, что чистокровные — лучшие ведьмы и волшебники, когда Гермиона смогла обойти его по каждому предмету? Он знал, что на самом деле никогда не подойдет к ней, не говоря уже о том, чтобы попытаться заговорить. Так что на тот момент он был более чем счастлив просто сидеть и наблюдать. Так продолжалось до проклятого инцидента с сахарным пером на пятом курсе. Это произошло спустя несколько дней после рождественских каникул, когда Гермиона, занимаясь, вытащила из своей сумки голубое сахарное перо. Драко оторвал взгляд от учебника по зельеварению, заметив, что ведьма сосет эту отвратительную конфету. Он понял, что она не осознавала, насколько эротичным было то, что она делает. Она была так увлечена своим заданием, вероятно, тем самым, которое Макгонагалл задала им днем ранее, если Драко правильно угадал. Она некоторое время посасывала перо, оживленно проводя языком по его поверхности, прежде чем с хлопком вытащить его изо рта. Драко попытался отвести глаза, сосредоточиться на чем-нибудь другом, чем-угодно. Но каждый раз, когда ведьма издавала этот проклятый хлопающий звук, его внимание переключалось обратно. Он застыл как вкопанный, ее движения, казалось, происходили в замедленной съемке. Через час он, нахмурившись ушел, недовольный тем, что что-то такое простое, как сахарное перо привело его в возбуждение. У Драко нашлось много воспоминаний о ведьме, большинство из которых происходили среди библиотечных полок. В коридорах он был вынужден поддерживать видимость превосходства в форме своевременных оскорблений и насмешек. Но в святилище библиотеки ничего из этого не было. С момента его первой встречи с ведьмой несколькими днями ранее все эти воспоминания нахлынули на него, напоминая о юношеском увлечении, которое он когда-то испытывал к Золотой девочке Волшебного мира. Итак, хотя решение привести ее сюда было спонтанным, оно было также целенаправленным. Он просто хотел предоставить себе возможность еще раз увидеть, как загораются глаза Гермионы. Но на этот раз он не будет наблюдать издалека, он будет частью этого. — Ты можешь побродить, если хочешь, — улыбается он. — О, было бы здорово, — отвечает она. — Сколько у меня времени? — Столько, сколько пожелаешь, — отвечает Драко, направляясь в медицинский отдел — ему нужно как-то продолжать следовать своей маленькой лжи. Совершенно неудивительно, что Грейнджер теряет счет времени, просматривая раздел древней истории, уже прикидывая, сколько томов она может попросить Драко одолжить для нее. Она чуть не выпрыгивает из своей кожи, когда слышит голос Драко. — Наслаждаетесь друг другом? — спрашивает он. — Сколько книг ты можешь взять? — уточняет ведьма. — Боюсь, только по одной за раз. — О, — она хмурится, явно разочарованная. — Я могу еще раз привести тебя сюда, если хочешь, — предлагает Драко. Он затаил дыхание, ожидая ее ответа, сжавшись от предположения, что Гермиона смогла бы захотеть провести с ним больше времени. — Да, пожалуйста. Ты нашел книгу? — спрашивает она, взглянув на томик в его руке. Он кивает, поворачивая том к ней так, чтобы она могла прочитать название Sanguinem Maledictionibus et Aliis Morbis Hereditariis. — Кровные проклятия и другие наследственные болезни? — спрашивает она, пытаясь перевести латинские слова. — Недомогания, — поправляет Драко, подмигивая. — Ах, точно. Ты знаешь, почему Тео решил сосредоточиться на проклятиях крови? — спрашивает она. Драко замолкает, его лицо мрачнеет. — Прости, мне не следовало спрашивать, это не мое дело, — начинает извиняться Гермиона, подавленная тем, что поставила волшебника в неловкое положение. — Нетнет, все в порядке, — уверяет ее Драко. — К сожалению, у одного из ближайших друзей Тео было проклятие крови. — О, — отвечает Гермиона, избегая его взгляда. — Что ж, он добился отличного прогресса в этом направлении, — добавляет она, надеясь поднять ему настроение. — Так и есть, — отвечает Драко. Гермиона подозревает, что в этой истории есть что-то еще, что-то, о чем Драко умалчивает, но она знает, что ей не стоит совать нос в чужие дела. Она также задавалась вопросом, зачем Драко вообще привел ее сюда. Он попросил разрешения воспользоваться ее камином, и ничего больше. Почему из всех мест он привел ее именно в старейшую библиотеку Франции? Конечно, он мог бы выполнить это поручение и в другое время? — Зачем ты привел меня сюда? — спрашивает она, осмелев. Драко замирает, он ни в малейшей степени не ожидал этого вопроса. — Разве волшебнику нужна причина, чтобы попросить прекрасную ведьму сопровождать его в библиотеку посреди ночи? — спрашивает он, полностью избегая ответа на вопрос. Щеки Гермионы вспыхивают. Неужели он только что назвал ее красивой? — Полагаю, что нет, — застенчиво отвечает она. — Хотя это одно из самых интересных свиданий, на которых я когда-либо была. — О, так вот что это такое? Свидание? — дразнит Драко, подходя к ней и прислоняясь к полке слева от нее. Глаза Гермионы расширяются. — Э-э, нет, я думаю, нет, — она начинает заикаться. — Это может быть свидание, если ты захочешь, — добавляет он с усмешкой, наклоняясь еще ближе. Она вскидывает голову, ее глаза быстро находят его. — Хорошо, — кивает, неуверенно улыбаясь. — Честно говоря, это всегда было моей мечтой, — шепчет Драко. — Что это? — Свидание в библиотеке, — отвечает он, опуская вторую половину этой фразы: с тобой. — Это довольно романтичное место, — соглашается она, оглядываясь по сторонам. Она начинает испытывать ощущение, с которым не сталкивалась уже некоторое время, почти забытое чувство. Воздух вокруг них начинает казаться неподвижным, когда ее взгляд сосредотачивается на волшебнике рядом, ее кожа становится горячей там, где останавливается его взгляд. Энергия вокруг них пульсирует напряжением, каждый из них прекрасно осознает, как мало пространства остается между ними. Гермиона позволяет своим инстинктам взять верх, отбрасывая в пропасть любые лишние размышления. Она наклоняется ближе, запрокидывая голову вверх. Заставляет себя не сводить с него глаз, наслаждаясь искорками желания, плавающими в серых радужках его глаз. В тот момент, когда ее лицо оказывается рядом с его, он наклоняется еще ближе, мазнув по ее губам своими. Хотя глаза Грейнджер закрыты, она может практически видеть его улыбку. Она обвивает руками его шею, притягивая ближе, наслаждаясь ощущением желания, которое в данный момент струится по ее венам. Он игриво прикусывает ее нижнюю губу, обхватывая руками талию, прижимая ее тело к своему, еще ближе, теперь она вся так близко к нему. У нее перехватывает дыхание, мысли начинают путаться, все тело горит. Драко обнаруживает, что не может стереть улыбку со своего лица, от этого поцелуя у него почти кружится голова. Ему нравится, как ее тело прижимается к его телу, как ее изгибы идеально тают под его руками — Мерлин, Грейнджер, — шепчет он, проводя рукой по ее кудрям. Она испускает хриплый вздох, когда его вторая ладонь обхватывает ее задницу, крепко сжимая. Внутри живота начинает закручиваться напряжение, заставляющее притянуть его ближе. Он стонет, как и она, низкий звук вырывается из глубины его горла, почти как вздох облегчения. Он отстраняется, и мгновение Гермиона переживает, что сделала что-то не так. Он проводит большим пальцем по ее нижней губе, слегка оттягивая ее вниз, прежде чем позволить ей вернуться обратно. — Я бы не возражал против того, чтобы взять тебя у этих книжных полок, — шепчет он, отчего по спине Гермионы пробегают мурашки. — Да, пожалуйста, — отвечает она, снова притягивая его лицо к своему. Не успели их губы встретиться, Драко уже обнимает ее, приподнимая так, что ее ноги обхватывают его бедра. Она извивается в предвкушении, осыпая поцелуями его шею и покусывая местечко чуть ниже подбородка. Он стонет, поворачиваясь, чтобы осторожно опустить ее на деревянный стол позади них. Она с любопытством смотрит на него снизу вверх, ее глаза прикованы к его фигуре, пока он приближается к ней. Он подходит к столу, раздвигая ее ноги так, чтобы оказаться между ее бедер. Она откидывается назад и закладывает руки за спину, глядя на него снизу вверх в предвкушении. Ее волосы слегка растрепались за последние десять минут, щеки порозовели. Драко улучает момент, чтобы просто посмотреть на нее и оценить вид Гермионы Грейнджер, лежащей на столе в библиотеке с раздвинутыми для него ногами. Он наклоняется над ней, начиная покусывать ее шею, его разум затуманивается все сильнее с каждым ее хриплым стоном. Он обхватывает ладонями ее грудь, застонав, когда она выгибает спину в ответ. Он начинает водить пальцами вниз по ее рукам, покрывая поцелуями шею, легкость его прикосновений заставляет ее извиваться от нетерпения. Он начинает стягивать с нее платье, задирая его по бедрам, полностью выставляя напоказ ее изумрудно-зеленые трусики. У него перехватывает дыхание, и он делает шаг назад, чтобы насладиться этим зрелищем. Гермиона начинает ерзать под его пристальным взглядом, чувствуя, как ее возбуждение достигает небывало высокого уровня. Гермиона и не подозревала, насколько это может быть эротично — обладать полным, безраздельным вниманием волшебника. — Ты меня убиваешь, Грейнджер, — шепчет он, снова приближаясь к ней. Первоначально он намеревался снять с нее трусики, рассматривая их как барьер и не более. Но что-то в этом предмете ее одежды вызывает у него слабость в коленях. Тяжелые вздохи начинают срываться с ее губ, когда Драко проводит пальцами между ее бедер, дразня, касаясь одним пальцем кружева ее трусиков. Он проводит рукой по бедрам, словно выводя руны на ее коже. Она чувствует покалывание на каждом дюйме, с которым он соприкасается, наконец он проводит пальцами вверх, добираясь до края белья. Она извивается, выгибая спину в предвкушении. Гермиона никогда не была из тех, кто о чем—то просит, особенно в спальне — или в данном случае, библиотеке, — но этот опыт заставлял ее умолять Драко прикасаться к ней везде, где ему заблагорассудится. Он ухмыляется, просовывая руку под кружево, и резко выдыхает, когда свидетельство ее возбуждения касается его пальцев. — Блять, Грейнджер, — шепчет, не сводя с нее глаз. Он медленно приближается к ее клитору, начиная нежно обводить его. — Пожалуйста, — шепчет Гермиона, подаваясь вперед. Драко немедленно подчиняется, ускоряя темп и нажим. Из горла Гермионы вырывается стон, ее рука взлетает к лицу, чтобы прикрыть рот. — Я хочу слышать тебя, Грейнджер, — говорит Драко, осторожно отводя ее руку. Она издает тихий хныкающий звук, который заставляет Драко наклониться еще ближе и покусывать ее шею с пылкой потребностью. Он чувствует, как его член подергивается в предвкушении, ухмыляясь, когда Гермиона ахает, ощутив давление на свое бедро. — Черт, — выдыхает она, притягивая его лицо ближе, тихонько прикусывая его нижнюю губу. Он с усмешкой отстраняется, не сводя с нее глаз, когда опускается на колени, закидывая ее ноги себе на плечи. Его глаза темнеют от вожделения, и он приподнимает одну бровь, смотря на нее, словно спрашивая разрешения. Она быстро кивает, откидывая голову назад с разочарованным вздохом. Ухмыляясь, он притягивает ее ближе. Обхватив бедра, стягивает трусики в сторону, из него вырывается тихий стон, когда взгляду предстает ее лоно. Долю секунды спустя он приближает к ней свой язык, используя медленные, неторопливые облизывания, позволяя своему языку задержаться на клиторе. Ему нравится то, как она начинает извиваться, явно разочарованная темпом, который он выбрал. — Терпение, Грейнджер, — поддразнивает он слегка приглушенным голосом. Она стонет в ответ, поднося руку к его голове и хватая за волосы. Он начинает активнее использовать свой язык на ее нервном сплетении. Она задыхается, ее спина выгибается дугой, она притягивает его лицо ближе к своему центру. — Боги, ты идеальна, — стонет он, прижимаясь к ней, его теплое дыхание заставляет ее выгибаться под ним. Она насаживается на его язык, бедра трясутся, пока она что-то бессвязно бормочет. Из ее рта вырываются различные ругательства, звуки которых посылают толчок желания прямо к члену Драко. Осмелев, он скользит двумя пальцами ко входу, вводит указательный палец, начиная двигать им круговыми движениями. Он продолжает лизать и покусывать ее клитор, наслаждаясь тем, как она реагирует на его прикосновения. Затем он добавляет средний палец, ускоряя темп и слегка меняя угол наклона, заставляя ведьму издать полный удовольствия стон, ее голос почти неузнаваем. Он продолжает входить в нее пальцами в мучительном темпе, застонав, от того, что чувствует, как ее стенки начинают сжиматься. — Такая хорошая девочка, — шепчет, член дергается, когда она стонет в ответ, прижимаясь своим лоном к его рту. — Я… блять, я близко, — скулит она, сжимая его волосы так сильно, что это почти больно. Ее грудь начинает вздыматься, а бедра подрагивать, Драко не сбавляет темпа, наблюдая, как она кончает. Он улыбается, когда она начинает дергаться и извиваться под его языком, издавая хриплый стон, ее голова откидывается на стол. Он с улыбкой покрывает поцелуями ее бедра, в конце концов встает, нависая над ней. Она резко садится, ее глаза широко распахнуты. — Мы только что? — начинает она, оглядываясь по сторонам, — в публичной библиотеке? — Похоже на то, — ухмыляется Драко. — О, боги, — шепчет она, ее щеки краснеют от смущения. Втайне Гермиона очень взволнована всем произошедшим. Он с улыбкой протягивает руки, спуская ее со стола. Она опускает платье и смотрит на него снизу вверх с ухмылкой. — Проводишь меня домой? — Конечно, я провожу тебя домой, Грейнджер, в конце концов, я джентльмен.

***

Когда следующим утром Гермиона замечает, что солнце начинает заглядывать в окно, то трет глаза, пытаясь вспомнить, что же, черт возьми, произошло прошлой ночью. События начинают возвращаться к ней вспышками, ощущения пробегают по телу, когда она медленно, но верно вспоминает, что именно произошло. Но нет, конечно же, инцидент в библиотеке был каким-то лихорадочным сном? Заниматься подобными вещами в общественном месте совершенно не в ее характере — она бы никогда так не поступила. Конечно, именно такой сценарий уже некоторое время был ее фантазией, но она никогда не думала, что это произойдет на самом деле. Покачав головой, она неохотно стягивает с себя плюшевое пуховое одеяло, обнажая свой изумрудно-зеленый комплект. — Блять, — бормочет она себе под нос, направляясь к двери. Ей немедленно нужен кофе и, возможно, Бодроперцовое зелье. Она замечает свое отражение в маленьком зеркале рядом с гардеробом и издает тихий смешок. — О, боги, — смеется она, безуспешно пытаясь стереть размазавшийся макияж с глаз. Решив, что даже самое тяжелое похмелье можно сделать немного более терпимым с помощью старого доброго душа, Гермиона решает сделать именно это. Ей нравятся душевые кабины в доме Тео, хотя она никогда бы не установила одно из этих чудовищ в своем собственном доме. Душевые массивные, с плиткой от пола до потолка и стеклянными фасадами. Каждый из них оснащен функцией тропического душа, модифицированного с помощью магии таким образом, что при желании горячая вода распространяется на всю поверхность душа. Пытаясь расшифровать, какая из кнопок выполняет какую функцию, она испускает долгий, раздраженный вздох. Боги, как она собирается снова встретиться с Малфоем после того, что произошло прошлой ночью? За последние несколько дней она стала все больше нервничать рядом с ним, до смешного много. Бабочки, которые, кажется, материализуются из ничего каждый раз, когда она находится с ним рядом, заставляют ее снова чувствовать себя пятнадцатилетней девчонкой. Она знает, что это чувство только усилится теперь, когда она знает, на что он, ну, в общем, способен. Она не торопится, следя за тем, чтобы использовать все модные мыла и шампуни, которые есть в ее распоряжении. Она весело напевает себе под нос, наслаждаясь тем фактом, что в кои-то веки может насладиться утренним душем, вместо того чтобы спешить на работу. В конце концов, она убеждает себя выйти на холод, быстро применяя чары сушки и укладки волос. Достигнув совершеннолетия, она наконец убедила себя, что пришло время отбросить свое безразличие и научиться укрощать свою гриву. Теперь эти заклинания были доведены до автоматизма. Надевая удивительно мягкий банный халат, она улыбается, спускаясь по лестнице. Она решает, что это фантастическое утро отлично подходит для французских тостов, и мысленно перечисляет ингредиенты, необходимые для их приготовления, но вдруг резко останавливается. Потому что, как оказалось, ей вообще не нужно будет готовить завтрак. — Привет, — говорит он с улыбкой, аккуратно выкладывая блинчик на тарелку. — Привет, — смущенно отвечает она. — Ты помнишь, как вернулась домой прошлой ночью? — спрашивает он с усмешкой, приподнимая бровь и выдавливая лимонный сок на блинчики. Она поворачивается к нему лицом, но избегает его взгляда. — Нет, не совсем. — Будь уверена, я проводил тебя домой и быстро ушел через камин, — улыбается он, посыпая лимонный сок сахаром. — Хотя сейчас я немного смущен, так как ты, очевидно, не помнишь моего обещания вернуться и приготовить тебе завтрак. — О! Что ж, это чудесно, так что, э-э, спасибо, — быстро отвечает она. После того, как первоначальная неловкость проходит, Гермиона обнаруживает, что снова улыбается. Блинчики настолько хороши, что за них можно умереть, решает она. Сначала было удивительно видеть Малфоя за приготовлением еды. Она предполагала, что у него будет небольшая армия домовых эльфов, которые будут заботиться обо всех его нуждах, но, похоже, это еще одна вещь, которая изменилась за годы. — Они превосходны, — выпаливает она, дожевывая последний кусочек. — Спасибо, — улыбается он, — Аст… — он делает паузу, — моя семья тоже к ним неравнодушна, улыбается он. У Гермионы перехватывает дыхание от его промаха. Астория Гринграсс? Так вот на ком он женился? Они все еще женаты? Ее охватывает ужас, но, взглянув на его руку, она замечает, что там нет кольца на безымянном пальце, только что-то похожее на печатку на мизинце. И он говорил, что не женат. Конечно, Малфой не из тех, кто изменяет или лжет о таких вещах, думает она. Нет, это, кажется, совершенно не соответствует его характеру. После прекрасного завтрака Драко поворачивается к ней. — Я думаю, нам стоит пообедать и получше узнать друг друга. — В самом деле? Зачем? — спрашивает она. — Потому что у меня заканчиваются причины, по которым мы не должны этого делать. А у тебя? спрашивает он, приподнимая бровь.