The Holiday

Ранним утром восемнадцатого декабря над Косой аллеей начинается снежная буря, укрывая улицу белым покрывалом. В маленькой квартирке недалеко от главной улицы Гермиона сидит в своей любимой пижаме и уютных носках — любезно предоставленных Молли Уизли — защищавших пальцы ног от холода в квартире. Она, конечно, могла бы наложить согревающие чары, превратив свою квартиру в тропический рай, если бы захотела, но Гермиона всегда наслаждалась бодрящим холодом каникул. Она сидит, свернувшись калачиком на своем мягком зеленом диване, потягивает утренний кофе и размышляет, наблюдая, как пушистые снежинки проплывают мимо ее окна. Солнце встает на горизонте, яркие лучи пробираются сквозь снег, заполняя комнату оттенками розового и оранжевого. Ее разум лихорадочно работает, пытаясь примириться с событиями последних двадцати четырех часов. Вчера в это же время она собиралась пойти позавтракать с Энтони, когда поняла, что на самом деле предпочла бы заняться чем-нибудь другим. В Когтевранце как таковом не было ничего плохого, но между ними, конечно, не было никакой искры. Они официально встречались уже три месяца, но Гермиона еще ни разу не чувствовала никаких бабочек в его присутствии. На самом деле, она начала избегать проводить с ним время вообще. Будучи совершенно уверена, что вступила в отношения исключительно потому, что ее пугала альтернатива — остаться одной, особенно во время праздников. Но это было нечестно по отношению к ней или Энтони. Итак, Гермиона пришла в кафе без намерения оставаться, желая быстро покончить с этими недолговечными отношениями. Но теперь, сидя в одиночестве, она начинает беспокоиться, было ли это поспешное решение правильным. Она замечает вдалеке маленькое пятнышко и, прищурившись, пытается понять, что бы это могло быть. Оно становится все больше и больше по мере приближения к ней, и только когда рыжевато-коричневая сова клюет в ее окно, она догадывается, что происходит. — Привет, Гизмо, — с улыбкой приветствует сову. Она открывает свое окно ровно настолько, чтобы дружелюбная птица могла спастись от бури. Довольно значительное количество снега умудряется прокрасться внутрь, быстро покрывая пол вокруг её ног в носках. Гермиона быстро убирает снег, прежде чем повернуться к сове. — Он заставил тебя принести мне это в такую ужасную бурю? — воркует она, вынимая письмо из когтей. Владелец Гизмо — не кто иной, как Теодор Нотт, один из ближайших друзей Гермионы. Хотя в первые годы учебы в Хогвартсе они едва ли перекинулись друг с другом несколькими словами, на восьмом курсе они стали друзьями, оба решив вернуться и завершить учебу после войны. После выпуска Тео переехал в Париж, чтобы получить возможность заниматься исследованиями в университете Сорбонны. Гермионе предложили возглавить собственный отдел в Министерстве магии — Департамент по связям между волшебниками и магглами. Сначала она не решалась принять такое предложение, полная решимости проложить себе путь по служебной лестнице Министерства самостоятельно, как любая другая ведьма или волшебник. Но после короткой встречи с министром Кингсли Шеклболтом она была полностью убеждена — возможность была просто слишком хороша, чтобы ее упускать, по многим причинам. Во-первых, создание этого Департамента стало бы огромным шагом на пути к улучшению отношений между магами и маглами. Гермиона начала разрабатывать концепцию различных программ и инициатив в ту же минуту, как увидела это предложение. Стипендиальный фонд для маглорожденных и создание класса по культуре волшебства для них же были двумя перспективами, которые ее больше всего волновали. Существовал также тот факт, что Гермиона сможет нанять сотрудников, самостоятельно отобрав лучших. Студенты редко изучают маггловедение на уровне ЖАБА, но Гермиона просмотрела список недавних выпускников, у которых оно было, и отправила каждому сову с предложением пройти собеседование. Она также связалась с Минервой, новой директрисой Хогвартса, попросив предоставить список всех недавно окончивших школу маглорожденных студентов, а также прислать им письма. Естественно, почти каждая ведьма или волшебник с готовностью приняли ее предложение об интервью. К концу собеседований она была уверена, что собрала самую лучшую команду из возможных. Однако Гермиона не была настолько наивна, чтобы не понимать, почему ей предложили эту роль. Она, безусловно, более чем квалифицирована, это правда, но она прекрасно осознавала тот факт, что выступает в первую очередь как лицо этого нового отдела. Конечно, у нее были свои подозрения, но когда она переступила порог каминного зала Министерства в свой первый рабочий день, они подтвердились. Казалось, что по атриуму разлетелись тысячи экземпляров «Ежедневного пророка», заголовок которых гласил: «ЗОЛОТАЯ ДЕВОЧКА ВОЛШЕБНОГО МИРА ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР ВОЗГЛАВЛЯЕТ НОВЫЙ ОТДЕЛ В МИНИСТЕРСТВЕ — ДЕПАРТАМЕНТ МАГИЧЕСКИХ И МАГГЛОВСКИХ ОТНОШЕНИЙ» Следующая страница была полностью посвящена Краткой Истории Самой Яркой Ведьмы Нашего Поколения включая ее самую последнюю фотографию, сделанную Пророком годом ранее. Она застонала, увидев это, ей была ненавистна мысль о том, что люди по всей волшебной Британии читают о ее жизни, наслаждаясь утренним чаем. Но она почти ожидала этого — огласки, то есть. Министерство изо всех сил пыталось вернуть себе общественное расположение после войны, и люди требовали перемен — перемен, которые, по-видимому, выражались в виде Гермионы Грейнджер, возглавившей совершенно новый отдел. Итак, она опустила голову, пробираясь по коридорам к своему совершенно новому кабинету, из которого открывался прекрасный вид на атриум. После нескольких недель собеседований и найма персонала, а также написания, редактирования и публикации необходимых документов на свет появился Департамент по магическим и маггловским отношениям. Каждый отдельный аспект работы отдела был идеально организован, прописан и задокументирован. Все их планы были сформированы в дорожную карту на срок до двух лет вперед, при этом долгосрочные цели четко и лаконично прописаны в их заявленной миссии. Однако, как только вся первоначальная тяжелая работа была выполнена, Гермиона обнаружила, что занята совсем другим видом работы, чем она ожидала. Все ее сотрудники высококвалифицированные ведьмы и волшебники, слишком стремившиеся выполнять ту работу, которую она им поручает. Часто они превосходили все ее ожидания, создавая новые проекты и идеи, о которых Гермиона никогда бы не подумала сама. Ее глава финансового отдела Элеана Джонс оказалась особенно талантлива, собрав средства в размере тысяч галеонов за несколько коротких месяцев для поддержки Стипендиального фонда маглорожденных. Роль Гермионы заключалась в налаживании связей, она путешествовала по различным волшебным министерствам по всему миру, чтобы сотрудничать с их эквивалентом в ее департаменте. Она посещала праздничные мероприятия, благотворительные акции и информационные сессии. Она позировала фотографам, встречалась с иностранными высокопоставленными лицами и давала гораздо больше интервью, чем ей хотелось бы. Но когда в конце дня она возвращалась домой, в свою уютную квартирку на Косой аллее, она чувствовала себя довольной работой, которую она выполняла, даже гордой. Потому что на каждой фотосессии или интервью, которые она давала, мир для маглорожденных ведьм или волшебников становился ближе и понятнее, чем все это было для нее годы назад. Хотя путешествия и приводили её в Бразилию, Болгарию, Австралию, Японию и бесчисленное множество других мест, ее любимыми поездками всегда были поездки в Ministère des Affaires Magiques de la France, главным образом потому, что она могла лично навестить Тео. Он был исключительно хорошим другом, всегда заботящимся о том, чтобы они оставались на связи и периодически проверяющим ее, дабы убедиться, что она заботится о себе. Они постоянно обменивались письмами, информируя друг друга о своей жизни, и по крайней мере раз в месяц, встречаясь для продолжительной беседы через каминную сеть. Итак, Гермиона просматривает письмо, принесенное Гизмо сквозь шторм, предполагая, что это такое же письмо, как и любое другое, которое она обычно получает. Дорогая Гермиона, Я надеюсь, у тебя все хорошо и ты не доводишь себя до нервного срыва в преддверии праздников. Помнишь, как мы шутили в прошлом месяце о том, что как-нибудь поменяемся квартирами? Я думаю, сейчас самое время. Я знаю, что это в последнюю минуту, но я бы с удовольствием приехал и остался в Лондоне на каникулы, чтобы сменить обстановку, понимаешь? Никому не говори, но я действительно скучаю по Англии. Ты можешь остаться у меня, мой дом — твой. Я думаю, тебе понравится Рождество в Париже. В любом случае, на следующей неделе ты должна быть в отпуске, но я намеренно откладывал письмо до последнего, чтобы у тебя не было достаточно времени придумать отговорку. Тебе будет полезно, Миона, ненадолго уехать. Я могу приехать завтра утром, и я уже купил международный портключ, так что у тебя действительно нет причин отказываться. Отправь Гизмо обратно как можно скорее! Целую, Тео Гермиона громко стонет, когда заканчивает читать письмо, Тео всегда любил устраивать ей сюрпризы. Но она должна признать, что втайне их обожает. Всего два месяца назад Тео появился на пороге ее дома с коварной ухмылкой на лице и портключом в руке. Час спустя они улетели в Грецию на двухдневные каникулы в честь ее дня рождения. Загар Гермионы только сейчас начинает исчезать, но она точно знает, что короткая поездка была очень нужной. Она всегда восхищалась способностью Тео просто абстрагироваться от работы, а не постоянно думать о ней. Сама Гермиона частенько вскакивала посреди ночи, призывая пергамент и перо, чтобы быстро записать идею, которая пришла ей в голову во сне, прежде чем снова заснуть. На самом деле она активно пытается придумать предлог, чтобы отказаться от его идеи, но когда Гизмо нетерпеливо ухает, она решается и быстро нацарапывает ответ на обратной стороне его письма. Тео, Ладно. Но я, вероятно, все равно буду работать в Париже, потому что на этой неделе у меня слишком много дел. Увидимся завтра, ни свет ни заря. Со всей любовью, Целую, Миона Она отправляет Гизмо обратно в бурю, снова убирая снег с пола, и начинает приготовления к работе. Позже ее воскресенье состоит из суматошных сборов, обращения в Министерство, чтобы все ее звонки по камину переадресовывались на квартиру Тео, и рассылки памяток всем ее сотрудникам, чтобы они знали, что ее не будет в офисе, но с ней можно связаться через каминную сеть. К тому времени, когда все было улажено, она ложится в постель с улыбкой на лице, внезапно почувствовав, что ей все-таки не терпится провести каникулы в Париже. После особенно напряженных последних нескольких недель, когда множество проектов близилось к завершению, Гермиона решает, что Тео, возможно, прав — ей не помешал бы небольшой перерыв, особенно учитывая недавний поворот событий.

***

Теодор переступает порог камина на следующее утро, ровно в восемь часов. — Привет, Миона, — улыбается он, заключая ведьму в крепкие объятия и взъерошивая при этом ее волосы. Гермиона задерживается в объятиях на несколько секунд дольше обычного, наслаждаясь комфортом, который принес Теодор Нотт. — Привет и тебе, — улыбается Гермиона. — Не могу поверить, что ты действительно убедил меня сделать это, — смеется она, с тревогой начиная просматривать свой мысленный контрольный список. — Тебе нужен перерыв, любимая, ты слишком много работаешь, — искренне отвечает Тео с доброй улыбкой. — Тео, не у всех из нас есть наследство, на которое можно положиться, — смеется она. — Миона, просто помни, если мы оба все еще будем одиноки, когда нам исполнится тридцать, это наследство будет и твоим, — подмигивает он. — Тео, мы заключили эту сделку до того, как ты понял, что тебе не нравятся ведьмы, — Гермиона смеется. — Я буду довольствоваться малым, — честно отвечает он. Гермионе приходится подавить смешок, в основном потому, что она знает, что Тео, скорее всего, мог бы заполучить любого волшебника, на которого он положил глаз. Его проблема заключается не в отсутствии интереса, а скорее в нежелании брать на себя обязательства. Каждый раз, когда Тео и его фаворит месяца могли перейти от случайных перепихонов к настоящим свиданиям, он в панике звонил ей по камину. Гермиона придерживается мнения, что Тео просто боится влюбиться, но она пока не нашла вежливого способа сказать ему об этом. — Все в порядке, ты уверен, что справишься с Глотиком? — уточняет она. Ей грустно расставаться со своим любимым котом, но Живоглот ни в малейшей степени не фанат путешествий с помощью портключа или аппарации. — Да, а теперь перестань волноваться, все будет хорошо, — уверяет он ее. Пробежавшись по подробному списку, она, наконец, уносится прочь в тот момент, когда ее рука соприкасается с портключом — дорогой бутылкой «Пино Нуар», гордо врученной Тео. Она закатывает глаза, понимая, в чем дело — предоставь Тео возможность иметь претенциозный портключ и он… Она приземляется на крыльцо его дома, красивого трехэтажного таунхауса из коричневого камня. Гермиона обожает свою маленькую квартирку в Косом переулке, находя ее идеального размера для поддержания уюта, который ей нравится иметь в своем доме. Она уверена, что если бы она была чуть больше, то казалась бы почти пустой. Ей нравятся ее загроможденные книжные полки, до краев заполненные как давно любимыми книгами, так и теми, которые еще предстоит прочитать. Она любит свои старые стеганые одеяла и слегка потрепанные подушки, висячие растения и наполовину сгоревшие свечи. Итак, когда Гермиона входит в дом Тео, чары впускают ее с теплым покалыванием, заставляя чувствовать себя немного неуютно. Она считает дом Тео диаметральной противоположностью ее собственному. Там, где у нее беспорядок, у Тео — ничего. Там, где у нее яркие цвета и множество узоров, у Тео только приглушенные нейтральные тона. Дискомфорт, который она испытывает, проистекает из того факта, что дом Тео совсем не похож на дом. Он больше похож на музей. На самом деле она не может винить Тео, он не такой сентиментальный человек, как она сама. Он не хранит все фотографии и подарки, с гордостью выставляя их по всему своему пространству. Честно говоря, Тео не сыграл ни малейшей роли в обустройстве своего дома — он нанял, оплатил счет и на этом покончил с этим. Гермиона входит на кухню, намереваясь поставить чайник, чтобы заварить чашку чая, и создает цветочную композицию на праздничную тематику, ожидая, пока закипит вода. Она с улыбкой ставит букет на стойку, взмахивает волшебной палочкой в сторону чайника, левитируя, и наливает кипящую воду в большую красную кружку. Возможно, она принесла свою собственную кружку из дома, но вы не можете винить ее, она знала, что у Тео не было бы кружек и вполовину таких больших, как ее любимая. Эта красная кружка, в частности, зачарована так, что жидкость в ней никогда не проливается и сохраняет идеальную температуру для питья — она никогда не путешествует никуда без нее. Она пробирается по дому, не торопясь осматривать каждую комнату. Удивляясь, как Тео не чувствует себя одиноким в таком большом пространстве, когда ему некому составить компанию. Она находит его небольшую библиотеку, которая также служит ему кабинетом, письменный стол на удивление загроможден по сравнению с остальной частью дома. С любопытством она просматривает записи, разбросанные по темной дубовой столешнице, рассматривая различные медицинские диаграммы в беспорядочные каракули Тео. Книги, сложенные стопкой перед ней, состоят из различных публикаций, все об одном и том же: магических проклятиях крови. Тео изучал эту тему с момента своего поступления в Сорбонну, и его публикации теперь считаются новаторскими в сообществе магического целительства. Над его письменным столом висят различные мемориальные доски и награды в знак признания того влияния, которое его работа оказала на тех, кто борется с этим недугом. Тео никогда толком не объяснял, почему он выбрал именно эту тему, но она была рада, что он это сделал. Это было прекрасно видеть — все жизни, которые помогли спасти его исследования. Как выяснилось, необязательно было находить лекарство от этих типов проклятий, если ему удавалось разработать план лечения, который способен продлить жизнь пострадавшей ведьмы или волшебника более чем вдвое по сравнению с обычной продолжительностью жизни. Добившись такого успеха, Гермиона предполагала, что Тео отступит от своих исследований, по крайней мере, на некоторое время. Но, во всяком случае, это еще больше побудило его продолжать искать лекарство. Она переходит в гостевую спальню, красивую просторную комнату с белоснежным постельным бельем и светлой мебелью из сосны. Окна от пола до потолка. Одно выходит на восточную сторону, а центральное — на небольшую террасу с видом на улицу внизу. В нескольких кварталах отсюда находится Эйфелева башня, которую легко увидеть из ее окна. Ей всегда нравилась эта комната, она выбирала ее всякий раз, когда приезжала в Париж. Осмотрев домашний тренажерный зал, недавно установленный Тео, наполненный всеми новейшими маггловскими тренажерами, она переходит в соседний зал для занятий йогой и сауну, отказываясь от тщательного осмотра. Иногда она забывает, что Тео неприлично богат, но его небрежная установка чего-то столь сложного, как сауна, в его доме быстро напоминает Гермионе о том, каким состоянием он располагает. Она исследует остальную часть дома, заглядывая в разные комнаты, которые ей было слишком неловко просить показать во время всех своих предыдущих визитов. После того, как она осмотрела каждый укромный уголок, который только пожелает ее любопытный мозг, она решает отправиться куда-нибудь на целый день. В конце концов, она в Париже, и нет смысла весь день сидеть взаперти в доме Тео, каким бы приятным он ни был. Ее первая остановка, конечно же, на площади Каше , французском эквиваленте Косой аллеи. Она аппарирует прямо с крыльца в городской район Монмартр. Там, на пересечении улиц Рише и Жирардон, она находит Движущуюся статую, бронзовую магическую статую, изображающую женщину, сидящую на пьедестале. Ведьма поворачивается к ней лицом с огоньком в глазах, впуская Гермиону на скрытую улицу. Улыбка расползается по ее лицу, когда она видит это зрелище. Ей всегда нравилось посещать площадь Каше и кафе «Абрингер» в частности. Хотя кафе, безусловно, обветшало со временем с тех пор, как было основано почти сто лет назад, Гермиона всегда находила его весьма очаровательным. Снаружи небольшими группами расставлены небольшие столики и стулья, доступные в любое время года. Когда вы оказываетесь внутри, теплое сияние мерцающих фонарей создает прекрасную атмосферу, которой Гермиона более чем готова наслаждаться. Гермиона проводит в этом кафе чуть меньше трех часов, притулившись в углу у окна. Она раскладывает перед собой на столе различные листы пергамента и заказывает кофе с молоком, заслужив осуждающий взгляд бариста, вероятно, из-за ее ужасного французского акцента. Ее следующая остановка — кондитерская Enchantée de K. Rammelle, красочный магазин сладостей, или confiserie. В их ассортимент входили конфеты, которые владелец магазина описывает как «изящные и экологичные», шоколадные лягушачьи лапки, сахарный бретонский рог единорога, Сдобные котелки, тыквенные пирожки и жевательные конфеты из слизи улитки. Поскольку ей еще предстоит купить рождественские подарки, она покупает всех видов по два, отправляя их Рону и Лаванде, зная, что беременная ведьма и ее ненасытный муж, скорее всего, оценят этот жест. За подарками для Гарри и Джинни она заходит в магазин квиддичного снаряжения Gaston McAaron Équipement Quidditch, расположенный на улице Жирардон, рядом с Maison Capenoir. Приглушенно-красная витрина магазина демонстрирует разнообразие товаров, вселяя в Гермиону некоторую уверенность в том, что она сможет найти что-то для них обоих. Хотя Джинни и Гарри расстались вскоре после возвращения в Хогвартс после битвы они остались очень хорошими друзьями — даже лучшими. В их отношениях все было прекрасно, за исключением того факта, что Джинни безумно влюбилась в Луну Лавгуд. Как только она покупает Джинни совершенно новую пару перчаток из драконьей кожи и персонализированную футболку команды «Фалмутские соколы» для Гарри, то спешит к своей последней на этой день остановке Magillard: Plumes et Tome. Из всех книжных магазинов, которые Гермиона посещала в мире, этот, безусловно, ее самый любимый. В магазине царит легкая атмосфера, а небесный свет, словно зачарованный, постоянно напоминает сумерки. В магазине работает только один сотрудник, владелица, мисс Дюфонт. Книги расставлены по полкам, которыми заведуют крошечные феи, живущие в магазине с момента его основания. — Bonjour, — приветствует Гермиона владелицу магазина, входя. — Мадам, сейчас вечер, следует говорить Bonsoir, — сообщает ведьма Гермионе, прищурив глаза. — Ах, мои извинения, Bonsoir, — отвечает Гермиона, слегка смущенная. Она просматривает книги в течение получаса, прежде чем вернуться к прилавку со стопкой из семи из них. Среди томов есть различные романы, включая недавно опубликованную автобиографию, написанную домовым эльфом, и несколько научных текстов. Они с Тео решили не покупать друг другу подарки в этом году, их обмен домами заменил то, что обычно является довольно грандиозным обменом подарками, но Гермиона все равно твердо намерена купить что-нибудь для волшебника. Однако она понятия не имеет, что купить мужчине, у которого уже есть, ну, в общем, все. Она клянется вернуться в течение следующих нескольких дней в поисках чего-нибудь. Аппарировав домой и приготовив скромный ужин, Гермиона разжигает камин и усаживается, чтобы насладиться едой. Она решает побаловать себя и открыть бутылку Пино Нуар, подаренной ей Тео, пока ест. Как Гермиона и предсказывала, чувство одиночества подкрадывается к ней, абсолютная пустота дома заставляет ее осознать, насколько она одинока. В своей квартире она никогда по-настоящему не чувствует себя так, ее дом наполнен различными вещами, которые делают ее счастливой, ее друзья регулярно навещают ее через камин, просто чтобы выпить чашечку чая или кофе. Но в доме Тео эхом отдаются ее шаги по кафельному полу и стук столовых приборов о тарелку слышен по всему дому, заставляя ее почувствовать укол сожаления. Все эти годы Гермиона была уверена, что хочет сосредоточиться на своей карьере, на себе. Она ушла от Рона через три дня после начала своей новой работы в Министерстве, измученная одной и той же ссорой, повторяющейся раз за разом. Рональд был совершенно прекрасным парнем, он был добрым и любящим, забавным и преданным. Но Рон хотел жизни, которая полностью отличалась бы от того, что представляла себе Гермиона. Он хотел пожениться как можно скорее и чтобы у них появился собственный выводок Уизли. Хотел минимум четверых детей и жену, которая оставалась бы дома готовить, убирать и присматривать за ними– в точности как его мать. Так вот, Гермиона не верит, что в такой жизни есть что-то неправильное, на самом деле, она восхищается ведьмами, которые делают все это. Но, конечно, это не та жизнь, которую она когда-либо хотела для себя. Она, конечно, некоторое время обдумывала это. Но после разговора по душам с Тео поняла, что отказ от своих мечтаний и амбиций приведет только к несчастью как для нее, так и для Рональда. С тех пор она встречалась с самыми разными волшебниками, но ни одному из них никогда не удавалось надолго удержать ее внимание. Большую часть времени Гермиона была благодарна за свое решение, рада, что не обрекла себя на существование в постоянном разочаровании жизнью. Но в некоторые вечера, подобные сегодняшнему, когда она сидит в полной тишине, и только ее мысли составляют ей компанию, Гермиона задается вопросом, правильно ли она поступила. Она знает, что по большому счету, все сделала верно, но когда она совершенно одна, особенно во время праздников, какая-то маленькая часть ее мозга любит напоминать ей, что это ее вина, что она поставила себя в эту ситуацию. Она наливает себе еще один бокал вина и левитирует в руки свою новую книгу, перелистывая страницы легким движением пальца. После второго бокала и первых двух глав «КВИГЛИ: ИСТОРИЯ СВОБОДНОГО ДОМОВОГО ЭЛЬФА» Гермиона решает, что с таким же успехом может прикончить бутылку и, возможно, открыть еще одну. Сразу после того, как она открывает дорогую на вид бутылку Совиньон Блан, то слышит стук во входную дверь. Она устало бредет по коридору, на ходу запахивая кардиган. Рассеянно выглядывает в окно, пытаясь рассмотреть, кто там и отшатывается при виде этого зрелища. Там, среди снежинок, стоит человек, которого Гермиона никак не ожидала увидеть, особенно сегодня вечером.