Единство

Се Лянь медленно, словно змей над своей добычей, склоняется над императором. Он - великое белое бедствие, восставшее из пепелища умершего государства, пришедшее к власти среди богов и демонов. Никто не способен теперь остановить его душу, жаждущую возмездия. Он в одиночестве прошел весь свой путь, усеянный кровью и криками боли собственных верующих. Он прошел сквозь потерю веры, падение родного города, и в результате оказался отринут всеми близкими людьми. Лишь незаметная тень в белых одеждах была извечным спутником на тернистом пути. Лишь она видела его горе и радости, и именно она натолкнула его на путь, который привел его сюда. Сяньлэ был благодарен. Благодарен ему за то, что тот не отвернулся как все, увидев черноту и ненависть, спрятанные когда-то глубоко в душе праведным путëм, не отвернулся, увидев низвержение с пьедестала власти и почëта, и теперь восседал перед ним с гордой улыбкой за своего когда-то преемника. Да, возможно Се Лянь сошел с ума, но на то были причины. Однако, он нисколько не жалеет о случившемся. Ни теперь, когда у него есть всё - будь то уважение среди трëх существующих миров, или собственное могущество, которого он упорно достигал многими столетиями. Он самостоятельно достиг своего положения, пролив реки крови оставив позади себя все сожаления. Цзюнь У поднимает голову, снизу вверх глядя на свою копию. Улыбка на его губах расслабленная, больше не покровительственная. Они теперь равные друг другу в своей силе и влиянии, у них больше нет места глупым обозначениям наставника и его несмышлëнного ученика. Теперь они - Небесный император и его верная правая рука, и ничто не поколебит новообретëнное единство. –Сяньлэ... – Владыка тихо выдыхает, едва заметно склоняя голову на бок, когда его подбородка касаются холодные, с могильным льдом пальцы. Они нежно очерчивают скулы на идеальном лице, пусть оно и является всего лишь маской. Се Ляню давно глубоко плевать на настоящую личину, для него Император - всегда совершенство, нечто недосягаемое и навеки идеальное Божество, забравшееся глубоко в сердце. Цзюнь У будто тянется вслед за эфемерными прикосновениями, блаженно прикрывая глаза, отдаваясь во власть Наследного принца. Он доверяет целиком и полностью, душой и телом, ведь провел с ним не одно столетие. Знает, что какими бы не были обстоятельства, рядом с ним всегда будет его верный почитающий последователь, молящийся что при жизни, что после вознесения или низвержения, будь его тело живым или как сейчас - демонически остывшим. Золотые отблески величественных стен играюче падают на водопад волос Се Ляня, будто подсвечивая его высеченую из мрамора драгоценную фигуру. Он, казалось бы, сияет в своих дорогих одеждах среди великолепного дворца. На губах застыла подобная императору улыбка - такая же расслабленная, едва-едва заметная, но от этого не лишëнная трепетного обожания, граничащего с безумством. В зале стоит могильная тишина, а обжигающее солнце проворно пробирается сквозь невероятных размеров окна. За ними - бурная жизнь небожителей, не касающаяся их сейчас, не в этот момент, когда они наконец остались один на один спустя несметное количество встреч и договоров. Наследный принц склоняется ниже, нежно касаясь чужих мягких губ. Эфемерное прикосновение едва ощущается, но им этого достаточно - просто делиться теплом и любовью друг с другом, позволять наслаждаться каждым мгновением, проведëнным рядом. Сяньлэ нехотя отрывается, поднимаясь. Впереди ещë очередной день, наполненный рутинной работой. Однотипность не заботит их двоих - главное вместе, стоять бок о бок всегда, каким бы не было дело. Просто ощущать присутствие чего-то родного, и этого достаточно.