the language of love: bittersweet memories

Пережить позор от попойки оказалось весьма непросто. Проснувшись на утро с дикой головной болью, Бёль взяла в руки мобильник, и в голове тут же всплыли образы минувшей ночи. Как они болтали без остановки с Даной, как она потом ругалась с Сухо, как позвонила по ошибке Джисону. Боже, что она ему там только не говорила. А потом ещё и выблевала весь свой алкоужин — позорище. Хуже стало только тогда, когда Джисон сам написал и спросил, как Бёль себя чувствует. Пришлось соврать, что нормально. С Сухо, как и ожидалось, на утро ждал уже отработанный сценарий: он обижался, а она не понимала в чём виновата. В итоге разошлись по разным углам квартиры, так и не разобравшись толком в ситуации. А вечером Сухо уже будто и забыл о своей обиде. Вот он всегда так, разведёт грязь на пустом месте, а потом делает вид, что не пытался строить из себя жертву. Складывается ощущение, что если на землю упадёт метеорит и угодит прямо в маслкар Сухо, то виноватой всё равно будет Сетбёль. Но раз он забил, то и она забьёт. Всё равно конструктивного диалога с Сухо ждать не стоит. Он никогда не умел решать проблемы словами: либо драка, либо секс. С Бёль практиковал только второй вариант, но больше это не прокатит. Интересно, как скоро он заметит, что его морозят? Может, тогда хоть одумается? Такие манипуляции, конечно, не самый чистый метод, но и Сухо не ведёт открытую игру. Сетбёль считает, что имеет право воспользоваться его же приёмчиками. На новость о том, что Сетбёль уезжает на выходные он отреагировал, на удивление, нормально. Спросил лишь с кем и куда, на что Бёль ответила «с подругой», а в ответ получила «той самой?». По факту — да, с той самой. Дана тоже там будет. С ней у Сетбёль неловкостей не было. Встретившись на работе после совместного кутежа, им было о чём ещё поболтать. Оставшаяся неделя пролетела практически незаметно, и сейчас Сетбёль стоит на углу своего дома, лениво спустив рюкзак с плеча и дожидаясь, когда за ней заедут остальные. Не хотела заставлять всех ждать, поэтому вышла заранее, что можно было сделать минут на пятнадцать позже. И как только тонированный минивэн проявляется в конце улицы, Бёль тут же хватает рюкзак, подходя к обочине. — Багажник понадобится? — из-за опускающегося стекла пассажирского сидения показывается девичье лицо. Бирюзовые волосы незнакомки тут же привлекают внимание Бёль, и она внезапно вспоминает, что на этих выходных ей опять не удастся покраситься. — Смеёшься? — она чуть доворачивается, демонстрируя свой рюкзак. Девушка приспускает на нос солнцезащитные очки, оценивая габариты ручной клади Сетбёль. Ещё утро, но на небе ни облачка, и солнце светит в ноябре так же ярко, как и в мае. — Я Катрин Дюран, можно Кэт, — улыбается она, протягивая руку Сетбёль в открытое окно. Внешность Кэт очень поражает Сетбёль: яркие волосы, изящные кольца на тонких пальцах, короткие ногти, выкрашенные чёрным лаком, черты европейских корней. Катрин не выглядит как чистокровная кореянка, но говорит совсем без акцента. Её миндалевидные глаза подведены розовым лайнером, отчего взгляд кажется ещё более неземным. Она красотка, и кажется очень милой. Интересно, она трейни? Бёль её раньше нигде не видела. — Чон Сетбёль, можно Бёль, — представляется она в ответ, отвечая на рукопожатие. — Запрыгивай, — доносится из глубины салона голос водителя, а через секунду из-за плеча Кэт выглядывает Чанбин. — У вас ещё будет время познакомиться. При виде Чанбина Сетбёль поспешно кланяется, не отпуская руки Катрин, а затем спешит всё же открыть дверь салона. — Бёль, — приветливо машет Нари, указывая на свободное место перед собой рядом с Хван Хёнджином. Айдол сидит, прислонившись виском к стеклу и лишь искоса смотрит на Сетбёль, не показывая особых эмоций. Сама Нари сидит с Феликсом, а сзади них на последнем ряду устроились Джисон и Дана. Она что-то увлечённо рассказывает ему, но Хан обращает своё внимание к Бёль, приветливо вскидывая руку. — Едем? — оглядывается на всех Чанбин, и Сетбёль поспешно запрыгивает в салон, захлопывая за собой дверцу. Усаживается на оставленное ей место и пристёгивается, когда машина уже трогается. А рюкзак умещает на коленях, боясь лишний раз задеть Хёнджина локтем. Она вообще должна представиться? Или как у них тут происходит инициация новичков в компании? Или она не в их компании вообще? — Ты хато не брала? — Нари окликает её, и Бёль оборачивается, вскидывая бровь: — А надо было? Нас ведь больше. — Ну, не обязательно играть со всеми, — она многозначительно косится на Хёнджина, и тот закатывает глаза, будто всё слышал, хотя и сидит в наушниках. — Я только пижаму взяла, и одежду на смену, — признается Бёль, хлопая дважды по рюкзаку. — Хато для пенсионеров, — встревает в их разговор Феликс, чуть подаваясь вперёд. — Ли Феликс, Ликс, Ёнбок, — представлятся он, улыбаясь во все тридцать два. — А что так скромно? — усмехается Нари. — Ну, я так, огласил все варианты, — пожимает плечами Ликс. — Солнышко и курицу забыл, — неожиданно подаёт голос Хёнджин, сидя всё так же, прислонившись головой к окну. Веки прикрыты, и он будто пытается дремать, но ему не дают. — Эй, чё позоришь? — Феликс тычет его пальцем в плечо, но Хван лишь растекается в коварной улыбке, будто совершил заветную шалость. — Я Бёль, — решает совсем по-скромному представиться она. — Так что, мы ни во что играть не будем теперь? — Нари возвращается к интересующему её вопросу. — «Правда или действие» всегда спасает, — напоминает Феликс. — Ой, только не в этот раз, умоляю, — недовольно цокает Нари, закатывая глаза. — Разве тебе в прошлый не понравилось? — ехидно тянет Хёнджин, даже приоткрывая один глаз и доворачиваясь на Нари, чтобы увидеть её реакцию. Щёки Нари полыхают не только от стыда, но и от ярости, и для него это чистое искусство. Хёнджин явно доволен своим подколом и теперь удовлетворённо отворачивается, демонстративно делая музыку в наушниках громче. Сетбёль не догоняет, что происходит между этими двумя, но Нари явно держит себя в руках из последних сил, чтобы не вмазать Хёнджину. В общей беседе о планах на выходные он больше не участвует. Кэт предлагает прокатиться на великах, но никто её рвение почему-то не поддерживает. Сходятся на том, что будут решать уже на месте по факту. Из всех присутствующих, с кем Себёль ещё не была знакома прежде, ей больше всех нравится Катрин и меньше всех — Хёнджин. Точнее, из-за того что он проспал всю дорогу, она ещё не успела сложить о нём какого-то более развёрнутого мнения. Может, он ещё окажется душой компании? У Феликса рот наоборот не затыкается, как и у Даны, которая умудряется поддерживать каждую тему, которую начинают обсуждать остальные. Бёль тоже пытается принимать участие, но этих двоих не переговорить, да и она пытаться не собирается. Несколько раз они обмениваются с Джисоном многозначительными взглядами. Но из-за вечно крутящейся во все стороны Нари, Бёль не может установить с ним более долгий контакт, и уж тем более заговорить. Даже как-то обидно, что её забрали последней и место оставалось только рядом с Хёнджином. Странно, что Нари сама не села с Джисоном, они ведь лучшие друзья, несмотря на то, что она называет его «сонбэ». Кажется, у неё эта привычка осталась со времён стажировки, когда он был её наставником по вокалу. Через пару часов минивэн сворачивает с шоссе в лесополосу, и, после небольшой трясучки по просёлочной дороге, появляются первые блики озера, и на весь салон раздаётся восторженный голос Кэт: — Приехали! — Слава богу, — подаёт голос Хёнджин, снимая с головы наушники и расправляя плечи. — Выспался? — подтрунивает его Феликс. — Да вы разве дадите? — он оборачивается на него, но встречается взглядами с Нари, растягивая губы в кривую полоску недовольства. Автомобиль подъезжает ближе к дому, и как только Чанбин командует «выгружаемся», Хёнджин локтем толкает Сетбёль под рёбра, недвусмысленно намекая, чтобы она поторапливалась. На природе даже дышится по другому: у Бёль как будто голова кружится от чистоты воздуха и отсутствия выхлопных газов, которыми дышит мегаполис. — Кто шкаф с собой взял? — Хёнджин уже успел открыть багажник и теперь возмущается, гремя его содержимым. — Мы на два дня приехали, а не на полгода. — Ты хоть когда-то чем-то доволен? — щурится Нари, подходя ближе и явно ожидая, что Хван начнёт разгружать их вещи. — Нет, я вечно недоволен, когда люди совершают ненужные манипуляции, — он чуть склоняется над Нари, глядя прямо в глаза. — Забирай свои пожитки, я сумку достать не могу. Наблюдая за этой сценой, Бёль чувствует себя третьей лишней. Если бы бак с бензином протекал, то машина бы прямо сейчас полыхнула от искр неприязни, что чиркают между этими двумя. — Если бы эти грызуны за поездку ни разу не погрызлись, то в ноябре зацвели бы вишни, — усмехается Джисон, и Бёль переключает на него внимание. — Я тебе как эксперт говорю, — улыбается он, и Сетбёль не может удержаться, чтобы на секунду не опустить взгляд на его ровный ряд зубов. Это их первый диалог в живую после того, как Хан отвёз пьяную Сетбёль домой. Кажется, он хотел проводить её до квартиры, но она категорически отказалась. Ей неловко, чтобы Хан Джисон заходил в их обшарпанный подъезд, где ещё и лифт раз через раз работает. Но в ту ночь, слава богу, работал. — Ты будешь разочарован, но это не моё, — Нари с вызовом делает шаг навстречу Хёнджину, не боясь его острого взгляда. — Ты вечно меня разочаровываешь, — закатывает глаза он, отворачиваясь. — Заберите это безобразие, — просит Хёнджин, не зная кого, но самостоятельно явно не собирается вытаскивать новенький чемодан, который действительно по габаритам напоминает комод. Туда, наверное, весь гардероб Сетбёль влезет вместе с обувью. — Джисон, ты поможешь? — хлопает ресницами Дана, вынуждая Джисона оторвать взгляд от Сетбёль. — А, да, конечно, — спохватывается он, подходя к открытому багажнику и, под пристальным взглядом Хёнджина, вытаскивает чемодан Даны. — Спасибо, — кокетничает она, пока Хёнджин с Нари уже толкаются, пытаясь дотянуться каждый до своей сумки. Вроде, Бёль с Джисоном просто друзья. Но с Даной он, как будто, теперь общается больше. Может, такое впечатление сложилось из-за того, что они два часа сидели сзади всех, словно уединившись, а Сетбёль была как на иголках, боясь, что если автомобиль качнёт и она завалится на Хёнджина, то он потребует высадить её посреди трассы. — Думаю, что всё и так очевидно, но для тех, кто вдруг забыл, — Чанбин подходит к остальным. — Мы тут для отдыха — это раз, — косится на Хёнджина с Нари, и они наконец-то перестают шипеть друг на друга как дворовые коты. — И занимаем комнаты без драки — это два, — делает небольшую паузу и заканчивает: — Кэт уже открыла дом. Последняя фраза срабатывает для Хёнджина и Нари, как красная тряпка для быка. Без лишних слов, они срываются с места, с грохотом взбегая по деревянным ступеням веранды. — Я могу смотреть на это вечно, — усмехается Феликс, глядя им вслед вместе с Сетбёль. — Я не понимаю, они друзья или ненавидят друг друга? — она наивно полагает, что Феликс даст ответ на этот вопрос. — Флирт на грани ядерной войны, — хмыкает Джисон. — При Хёне такого только не ляпни, — толкает его плечом Феликс, и Джисон толкает его в ответ. — Сам не ляпни, тебе с ним спать. — А я с кем в комнате? — спохватывается Сетбёль, хотя, она и так как будто знает ответ, но вдруг… — Со мной, — в ту же секунду Дана повисает у неё на шее, и Бёль кажется, что она не такая уж и хрупкая, какой выглядит. Но ещё бы, такие чемоданы таскать. — Лучше спроси, не с кем, а где, — усмехается Чанбин, ставя машину на сигнализацию, хотя в такой глуши вряд ли кто-то решит её угнать. — Эта троица там сейчас весь второй этаж разнесёт. — Кэт теперь в их клубе? — вопросительно приподнимает бровь Феликс, пока они все вместе поднимаются по ступенькам. — Нет, но она будет требовать комнату с джакузи. — Эй, так не честно, — хмурится Феликс. — Мне теперь за Хёна болеть придётся. — То есть, ты и так понимаешь, что он уступит Нари? — Джисон растекается в довольной улыбке, потому что, если Нари отобьёт для них лучшую комнату, то он тоже будет в плюсе. Бёль вообще без разницы, где спать. Они ведь приехали сюда веселиться, разве нет? Чанбин останавливается в дверях, по-джентльменски пропуская Сетбёль внутрь. — Хан, помоги ей, — он тормозит рукой Джисона, который собирается войти следом за Бёль. — Дана сейчас сломается там. Сетбёль оборачивается, но, кажется, она зря это сделала. Вид, как Джисон улыбается Дане, помогая затащить чемодан на веранду, неприятным комом встаёт в горле, что проще отвернуться и вперёд всех подняться на второй этаж. Так она хотя бы не будет наблюдать, как Хан, скорее всего, и туда будет тянуть шмотьё Юн Даны.

***

— Ты будешь каждый миллиметр фоткать? — Джисон подпирает косяк, дожидаясь, пока Нари сфотографирует всё в их комнате прежде, чем они её захламят. — Это для Минхо, он просил прислать, — оправдывается она, высовываясь в окно, чтобы сфотографировать вид на озеро. — Ты для Минхо такое довольное лицо делаешь? — ломает одну бровь он, глядя, как Нари делает несколько милашных селфи напротив окна. — Нет, это для Стэй, пусть видит, от чего отказалась, — злорадствует Нари, наконец зашторивания занавески обратно. — Как тебе Дана? По моему она классная. — Да, общительная, — пожимает плечами Хан, и, как только Нари плюхается на кровать, он поднимает с пола сумку и проходит ко второй постели, заваливаясь на неё. После долгой дороги всё тело ноет. Надо полежать пару минут перед тем, как ворваться в активный отдых, о котором они мечтали. …Джисон вот остаток пути мечтал лишь просто принять горизонтальное положение. — Так пообщайся. Мне кажется, у вас найдётся много общего. Джисон отрывает взгляд от потрескавшейся штукатурки на потолке, поворачивая голову на Нари: — Ты сейчас мне на что-то намекаешь? — вопросительно смотрит он, а Нари забирается с ногами на кровать, подгибая их под себя. — Допустим, — деловито произносит она, распрямляя плечи. — Ты против? — Она милая, но не в моём вкусе, — мягко улыбается он, пытаясь намекнуть подруге, что сводница из неё плохая. — А кто в твоём? Барная стойка в «Шугор Раш», где вы отплясываете с Феликсом, когда нажрётесь? — язвительно фыркает она. — Я думал, тебе нравятся наши танцы, — наигранно дуется он. — Приятнее ведь танцевать для кого-то конкретного, нет? — Нари игриво поджимает губы, что в уголках рта появляются маленькие ямочки. Когда она так делает, то пытается сдержать дебильную ухмылочку. Хан уже знает, к чему она ведёт. — Нари, давай со своей личной жизнью я сам разберусь? — он перекатывается на один бок, подпирая ладонью висок. — Или ты опять хочешь выполнить «действие»? — Чёрт с тобой, — с этими словами Нари хватает с кровати подушку, швыряя её в Джисона. Но снаряд так и не долетает до своей цели, плюхаясь на пол. Джисон оценивающе опускает взгляд вниз, злорадно усмехаясь. Не будет он больше Нари таких пошлостей загадывать — на этот раз Минхо ему шею точно открутит. Но Нари так забавно бесится, что Хан не может удержаться от своих пустых угроз. — Ну и сиди тут один, — дуется она, спрыгивая с кровати. — Не хочешь помощь принимать? Ладно. Только не ной потом, что все на свиданиях, а кроме Феликса никто с тобой в приставку играть не хочет. — Напугала, — цокает Хан, не сдерживая улыбки. — Ой всё, — Нари закатывает глаза, разворачиваясь на пятках в сторону двери. — Девочки! Пошли прогуляемся! — вопит на весь коридор, выходя из комнаты. Джисон усмехается, глядя ей вслед, и откидывается головой на подушку. Солнечные лучи приятно щекочут ресницы, и он прикрывает веки, слыша, как Нари с грохотом вламывается в соседнюю комнату, думая, что там девчонки. Но судя по её визгу и неловким извинениям, там, скорее всего, комната парней. И кажется, Феликс не привык закрываться на замок, когда переодевается. Долгие годы жизни в мужском общежитии сыграли с ним злую шутку. Там точно Феликс: перед Хёнджином она бы не стала так щебетать извинения — скорее уж обматерила. Ещё через какое-то время в коридоре раздаётся девичий смех. Из этого каскада Джисону удается выцепить голос Сетбёль, что колокольчиками полевых цветов заставляет его глупо улыбнуться. Нари права: танцевать для кого-то намного приятнее. А ещё лучше — с кем-то. Кажется, он до сих пор ощущает цитрусовые нотки её духов — тогда они тоже танцевали. Вдали от городской суеты, вдали от проблем, но очень близко друг к другу. В этом странном кафе на берегу моря. Тогда ему было так легко — кажется, он уже и забыл, когда мог вот так просто делать то, что хочется, не думая о последствиях. …это было ошибкой. Цитрусовая свежесть теперь кажется ему повсюду. Сетбёль пахнет как мандарины в разгар сезона на Чеджу. Как звёздная ночь посреди Сеула, когда хочется загадывать желания даже на пролетающие спутники. Как самый яркий взрыв сверхновой. Кажется, она ему нравится. Чёрт, он понимает это в тот момент, когда Сетбёль выкрикивыет: «Дана, догоняй!», — а его сердце с грохотом пробивает позвоночник, продавливая матрас под спиной. Так глупо — влюбиться в девушку, которая уже занята. Хан Джисон просто безнадёжен. — Хан, — окликает его Чанбин, и Джисон разлепляет веки. — Пошли продукты выгрузим. Кажется, пора возвращаться в реальность. Может, Чон Сетбёль показалась ему такой особенной, потому что изначально относилась к нему как к обычному парню? Не как к айдолу знаменитой группы. А может, он просто давно не общался с искренними девушками? — Иду, — Джисон садится на кровати, почёсывая спутавшиеся пряди пальцами. — Сейчас догоню вас.