Это было апрельским утром...

Это было апрельским утром, И я был тогда ранен в плечо. Тем не менее, явился к Тревилю И был временно сил я лишён. Врач, увидев мое состоянье Дал мне бинт и сказал отдыхать. Но ведь я был рожден дворянином Так зачем же мне время терять? И пройдя мимо двери и холла Я, минув храбрецов в голубом Стал спускаться по мраморной лестнице, Я надеялся пойти в свой дом. Но вот тут черти, видимо, стали На меня все напасти слать. И влетел в меня, прям с разбегу Шустрый парень, каких не видать. Все признали бы в нем гасконца Так причудливо был он одет. Но вот только влетел он в плечо мне Заглушив весь хороший навет. Я, стараясь не слишком уж падать И, не закрыть бы от боли глаза, Резко вскинул здоровую руку И схватил его, как ужа. Он там что-то кричал мне, доказывал, Говоря о том, что спешит. Ну вот как объяснить таким людям Что за ними Господь следит? Я, конечно, тогда не понял Что предо мной настоящий клад. И, нервно бледнея от боли, Предложил дуэль, как никак. Я, конечно, чту кодекс чести И уж должен был отомстить. Но вот что-то заставило думать "Суждено мне мальчишку убить". И вот мы стоим, скрестив шпаги И горят напротив глаза. Но вдруг крикнули: "Остановитесь!" Это был де Жюссак с Бикара. Рядом были Портос с Арамисом И мы снова собрались втроём. И хотели прогнать помешавших, Но услышали: "Мы вчетвером!" Я не знал и не ведал рассудка Коим друг наш был наделён. Безрассудство, но редкая храбрость Сразу тронули сердце мое. Это было апрельским утром Драка: четверо против пяти. Победой окончилась синим А плохо - так красным, селяви. Я ведь видел, бурлила рекою В этом худеньком теле жизнь. Тогда как я, не надеясь исправить Потухал, продолжая пить. Он вспыхал, как пожар теплым летом И был не по-детски рьян. Все было и есть в нем живуче И имя ему - д'Артаньян. Мы несёмся, влетая в ворота Монахини подняли клич. Д'Артаньян бегал по коридорам Искал Констанцию, отчаянный сыч. Он прижался ко мне, содрогаясь На полу распластался труп. Госпожа Бонасье, страдая В его руках испустила дух. Эти руки впервые опущены, И не горит больше радость в глазах. О, мой друг, не страдайте так сильно Вы летите по своим стезям. Ну а ваши друзья будут рядом И хоть я для вас - полубог, Постараюсь понять ту мысль Что ты, милый друг, изрёк. Нет горестей, вы говорили А я говорил - нет любви. Вы были повернуты к солнцу А я оставался в тени. У вас не было графства, виконства Вы вообще были лишь шевалье. Но пред вами, сейчас и отныне Трепетал кардинал Ришелье. А вы помните луврские стены И бастион Сен-Жерве? Если б знал я, что вы ощущали В одиноком порту Кале. И увы, уж время упущено, Но я к вам привязан сверх мер. Перед вами открыты двери Старинного замка Ла Фер. Вы тут можете быть хозяином И вы все можете забрать. Я отдам вам последнюю крошку Но не дам вам, друг мой, страдать. Я ведь видел в вас все, что возможно, Радость, гнев, слезы и покой. Но не желаю я видеть вас снова Над моей могильной плитой. Будьте храбрым гасконцем, дружище, Вам предписано это судьбой. Станьте вы маршалом Франции Будьте счастливы же, сын мой.