Пусть любовь вновь оживёт

      Проснулась я от противной трели будильника. Прошедший день вязко налипал на мои мысли, отзывался неприятным ощущением в груди и голове, которая слегка болела от того, что вчера ночью мне никак не удавалось заснуть.       Потянувшись и зевнув, я посмотрела на часы. Времени было ещё предостаточно, чтобы неспешно собраться и дойти до школы, а потому я, полежав ещё минут пять, всё же встала с кровати и пошла умываться.       В это утро мне даже повезло увидеть маму. Когда я вышла из комнаты, то застала её уже на пороге, почти вышедшей из квартиры. Она меня заметила, тепло пожелала доброго утра, хорошего дня в школе и сказала, что завтрак, как всегда, на столе. Вроде ничего особенного, но всё же мне стало хорошо на душе и в новый день я уже шла с более или менее оптимистичным настроем.       Ещё она что-то сказала по поводу того, что придумала какой-то план или в этом роде, но я не совсем поняла о чём она. Точнее, догадка, что она говорила об Антоне возникла сама собой в мыслях, но, что конкретно она имела ввиду мне было непонятно.       Следующим делом я поела, погладила одежду, собрала портфель и наконец вышла из дома. Вышла где-то на полчаса раньше, захотелось мне прогуляться и спокойно подумать о всём.       Утро выдалось хорошим: свежим и солнечным, слегка прохладным, а потому пришлось надеть лёгкую кофточку. Радовало, что зима уже давно позади, и колючие снежинки не обжигают лицо, помогая тем самым морозу ещё более заставить бояться людей выходить на улицу; также радовало, что и липкая, влажная и дождливая весна отступает, а на её место приходит солнечная, яркая, с небольшой прохладой по утрам, но всё же тёплая весная, переходящая в лето.       Единственное, что слегка омрачало мои мысли: Антон. Вчерашний разговор до сих пор отдавался покалываниями в груди. Конечно, любовь и забота мамы помогали, но не могли полностью заглушить боль. За эту ночь я поняла немало.       Я осознала, что всё моё поведение — это отражение того, как со мной обращались в прошлой школе. Меня гнобили, оскорбляли, сплетничали за спиной и унижали.       Но я всегда знала, что не хочу делать другим плохо и понимала, что всё же делаю. Я просто защищалась и не заметила, как вместо этого, стала нападать.       И со вчерашнего дня, у меня есть цель: перестать быть нападающим и защищающимся. Я хочу дружить, любить, а не бояться или ненавидеть.       Надеюсь, что Антон меня поймёт и захочет хотя бы поддержать, а может и дружить. Надеюсь...

***

      И вот я опять на крыльце школы.       Как и вчера, стою и чего-то жду. Хотя нет, я знаю, чего жду.       День в школе был скучный: уроки шли медленно, тянулись, так ещё и на перемене мне абсолютно нечего было делать, ведь со своими бывшими подругами я старалась не контактировать. Это, конечно, у них вызвало смешки, но я твёрдо решила их игнорировать       Хотя, и сказать, что ничего не произошло, значит соврать. А произошло вот что:       Урок русского языка в этот день был наверное единственным, который мне правда нравился и потому шёл он достаточно быстро. Урок уже подходил к концу, как вдруг:       — Так, Петров, чуть не забыла, — громко сказала учительница, то есть моя мама.       До этого сидевший и залипавший в парту Антон, посмотрел на учительницу.       — Я прекрасно понимаю, что сам ты с докладом не справишься, учитывая твою... недисциплинированность, — она сделала паузу, — а потому теперь у тебя в помощниках будет Екатерина, — она посмотрела на меня.       Пазл сложился:       "Вот что за план!"       — Хорошо, Катя? — спросила она меня.       Я поднялась. Хоть до меня дошло, зачем она так сделала, всё же я была немного удивлена.       — Ааа... да, конечно, — я улыбнулась.       Петров же только недобро покосился на меня.       — Ну и прекрасно. Ты меня понял, Антон? — теперь уже она посмотрела на него.       — Понял, — с ноткой раздражительность в голосе, сказал он.       После урока мама меня ещё подозвала и сказала, чтобы я не переживала насчёт того, что мне придётся, грубо говоря, вместе с Антоном делать доклад. Она пообещала мне дать нужный материал, где вся важная информация будет отмечена.       Я её поблагодарила и сказала, что обязательно попробую помочь Антону.       И вот, теперь я стою и жду его из школы.       Снова я услышала голоса, проходящих рядом, Ромы и Бяша, а также громкое молчание Антона.       Сегодня он обернулся на меня и странно посмотрел.       Я решила, что снова дождусь, когда они разойдутся и второй раз попытаюсь поговорить с ним.       Спустя несколько минут Рома с Бяшей ушли, а Антон глянул на меня и остался стоять. Мои брови приподнялись и вместо того, чтобы идти, я в замешательстве осталась на месте.       А он и с места не сдвинулся. И всё же, спустя пару десятков секунд, я спустилась с крыльца и направилась к нему.       Уже подходя я услышала:       — Что тебе снова-то надо? — спросил он, но как-то спокойно, а не как вчера.       "Видно, то, что я уже второй день буквально жду его после школы на крыльце, даёт о себе знать" — подумалось мне.       — Помочь хотела, — немного обескураженно сказала я.       — Ну, Кать, тебе самой это надо? — также спокойно, даже с ноткой жалости в голосе, спросил он и, не дав ответить, продолжил. — Что за помощница в тебе проснулась? Ты же меня с самого начала ненавидела.       — Я... — в моей голове не возникло не единой мысли, как ответить. — Я... просто хочу помочь, чтобы у тебя тройки в году не было.       Я хотела было сказать, что вовсе не ненавижу его, но не решилась.       — Тебе какое дело?       — Неважно, — не зная, что можно было ещё ответить, выпалила я.       Антон вопросительно приподнял брови и внимательно на меня посмотрел, а после коротко ответил:       — Ладно...       И пожал плечами.       А я ещё пару секунд думала, что сказать, но тут пришла мысль:       — Может, я к тебе сегодня приду и мы поработаем над докладом?       Антон вздохнул.       — Выбора у меня всё равно нет, так что приходи.       В душе появился лучик надежды. Он был конечно слаб, чтобы разжечь настоящую веру в то, что мы с Антоном идём на контакт, но всё же чуть-чуть согревал её.       — Хорошо, тогда во сколько? — тон явно стал выдавать меня и ту радость, что у меня была на душе.       — Ну... часов в пять или шесть можешь прийти.       — Ладно, я тогда подготовлю материал какой-нибудь.       В этот раз я постаралась уже говорить не так радостно.       — Тогда буду ждать, — сказал Антон, его же голос был может и добрее, чем вначале диалога, но не выражал ни радости, ни каких либо других эмоций.       Он, видно, собирался уже уходить, но тут сказал:       — Только... помни, что я с тобой общаюсь из-за доклада.       Эти слова резанули по сердцу, а лучик надежды потускнел. Но я не подала виду и сказала:       — Да, помню.       Но всё же было больно...       — Тогда до встречи, — попрощался Антон.       — Пока.

***

      Я вернулась домой, поела и наскоро сделала домашние задания на завтра, а после стала ждать маму. Мне не терпелось ей рассказать про сегодняшний разговор с Антоном. А ещё она должны была принести материал для доклада.       Часам к четырём она вернулась и я радостная побежала её встречать.       — Привет, мам, я поговорила с Антоном! — сказала я, обнимая её.       — Привет, доченька, — мама улыбнулась, — это хорошо. И как?       — Мы договорились, что я сегодня к нему приду помочь с докладом.       — Замечательно, умница, — она погладила меня по голове. — Кстати, о докладе...       Мама стала что-то искать в своей сумке. А после достала несколько, достаточно старых на вид, книг и распечаток.       — Вот. Это поможет, — она протянула их мне. — Тут три статьи, которые могут помочь, а ещё книги по литературе XIX века. Я отметила нужные главы на оглавлении.       — Ого, спасибо, мам! — я взяла всё, что она мне дала и стала рассматривать.       — За сегодня мы конечно всё не успеем сделать, но, думаю, с половиной справимся.       — Ты ознакомься с ними, Катюш, прежде чем идти.       — Да, конечно. Прямо сейчас это и сделаю, я как раз уже управилась с заданиями на завтра, — сказала я и направилась в комнату.       — Какая же ты у меня умница, всё таки, — сказала мама напоследок.       Я мягко закрыла дверь и уселась на свой стул.       — Так-с... книги мне тащить тяжело будет, — они и правда были увесистые, — пожалуй сегодня возьму статьи.       Они были в виде простых распечаток на стандартных листах. Они были совсем чутка пожухлые, что свидетельствовало о их возрасте.       Две из трёх были как раз о создании произведения, поэтому я решила, что возьму их к Антону, а до этого времени изучу их и выпишу нужное.

***

      Так и прошёл час. После того, как прочитала и законспектировала статьи, я стала собираться.       Понятное дело, что наряжаться, как на свидание, смысла не было, но всё же хотелось произвести хорошее впечатление на семью Антона. Да и понравиться ему самому...       Я решила надеть что-то нейтрально, но красивое, для этого выбрала лёгкий голубой сарафан, в котором часто гуляла летом. Косу решила не заплетать, всё же, к моей одежде, думаю, подойдут больше распущенные волосы.       В половину шестого вышла из дома и минут через двадцать оказалась перед порогом жилища Антона.       Рука поднялась, чтобы постучать в дверь, но что-то её сковало. Дрожь пробежалась по телу, а ноги слегка подкосились.       "Я же не видела его родителей..." — не знаю почему, но это меня взолновало.       "Да и его самого вне школьной обстановки тоже"       — Так, Катя, соберись.       Я вдохнула полной грудью и всё же постучалась.       Дверь открыла его мама.       — Ой, Катя, привет. Ты к Антону, да?       На удивление, его мама показалась мне достаточно светлой женщиной, хотя где-то внутри и проглядывалась материнская строгость.       — Здравствуйте, да... — мне было слегка неловко, но с другой стороны и приятно от того, что мама Антона, похоже, хорошо расположена ко мне.       — Проходи тогда, хочешь что-нибудь? Покушать или чай попить?       — Нет, спасибо.       Я прошла в дом и оказалась в коридоре. Он был маленьким, но оттого уютным, а ко всему этому прибавлялось тускловатое тёплое освещение.       — Катюш, можно с тобой поговорить? Пройдём на кухню?       — Д-да, хорошо.       От этого вопроса стало слегка не по себе, но вместе с тем пробудился какой-то интерес.       — Присаживайся на стул, — она указала на этот предмет мебели, стоящий рядом со столом.       — Слушай, Кать, я думаю, ты знаешь, что Антон ведёт себя...       Я кивнула.       — Конечно, я понимаю, что это не очень красиво, просить о таком, но может ты бы могла на него повлиять? Я вижу, что ты девочка порядочная, думаю, ты бы могла с ним подружиться и наставить его на верный путь.       "Теперь и мама Антона просит меня об этом..."       Внутри появилось странное чувство. Не то радость, не то чувство обременённости.       Мне было приятно, что даже мама Антона за то, что бы мы общались с Антоном. Но с другой стороны, теперь и она на меня надеется. А что я? Разве я могу гарантировать, что смогу с Антоном подружиться.       И что делать, когда они хотят, чтобы мы подружились, он не хочет ничего, а мне... мне мало будет дружбы, это уже понятно. Он мне нравится не как друг.       — Ну так что? — вырвала меня из раздумий мама Антона.       — Да... я постараюсь с ним подружиться.       Она улыбнулась, а я была в замешательстве, но старалась не подавать виду.       — Хорошо! Я тогда позову Антона сюда, здесь вам удобнее будет заниматься вдвоём.       — Ладно, буду ждать.       Его мама ушла вверх по лестнице, но буквально через пару секунд послышались быстрые шажки вниз.       Слишком лёгкие и быстрые для Антона.       — Папа? — услышала я высокий девчачий голос.       В коридоре показалась маленькая девочка, очень уж похожая на Антона. У неё были такие же белые, но только длинные, волосы и, как мне удалось разглядеть голубые глаза.       Она остановилась у прохода и уставилась на меня, а её глаза выражали интерес и удивлённость.       — Ой, а ты кто? — озадаченно спросила она.       Её милая, совсем детская манера меня немного рассмешила.       — Привет, я Катя, — улыбнувшись, поздоровалась я. — Я к Антону пришла, помогать ему с уроками.       — А я Оля, сестра.       Не знаю отчего, но на миг мне показалось, что при упоминании её брата, она погрустнела. Но тут же она вновь повеселела и сказала:       — А ты с ним в одном классе учишься?       — Да, я староста в его классе.       — Староста... — задумчиво протянула она. — А что это значит?       — Ну, это значит, что я помощница учительницы: помогаю с журналом, отмечаю, кто был и не был на уроках, обязательно должна знать, что и когда задали.       — Ого, — она слегка прижала ручки к груди. — Это потому что ты самая от... отс... ответственная? — она не сразу смогла вспомнить слово и оттого несколько раз запнулась.       — Ну... наверное, — я улыбнулась.       В этот же момент снова послышались шаги вниз по лестнице. За Олей показался, раза в полтора больше неё, силуэт брата.       — Привет, Катя, — поприветствовал он меня.       — Привет, — ответила я.       — Ой, Тош, вы с ней заниматься будете?       — спросила у него Оля.       — Ага. Уйдёшь в свою комнату? — безразлично сказал он.       — Ну, ладно... — грустно тихо сказала       Оля и нехотя пошла наверх.       — Где заниматься будем? Здесь или у тебя в комнате? — спросила я.       — Мне всё равно.       — Ну... пойдём к тебе, мне места мало надо, а у тебя там все вещи.       — Ладно, — ответил Антон и дождавшись, когда я к нему подойду побрёл вверх по лестнице.

***

      Наша совместная работа прошла... с переменными успехами, наверное. Да, именно так.       Сначала Антону было плевать на всё, он меня не слушал, был несконцетрирован, я уже и не говорю о том, что, как показалось, ему скорее было интересно пускать язвенные комментарии в мой адрес. Хотя и выглядело это очень уж наигранно. Сложилось такое ощущение, что он вовсе и не говорил то, что думал, а просто по привычке так делал.       Зато, стоит сказать, что уже в первой половине нашей работы он вроде втянулся, стал более усердно запоминать информацию, записывать и очень внимательно меня слушать.       Временами меня умиляло то, с каким интересом он меня слушает и я в нём узнавала того Антона, который только к нами пришёл, а не того, что вчера меня послал куда подальше. Думаю, несколько раз я даже улыбалась или краснела от этого, но, благо, он не заметил из-за сконцентрированности на моих словах.       "Всё налаживается" — именно это было у меня в голове всё время нашей работы, а нужную ему информацию я произносила на автомате.       Но самое приятное было не это. Когда я очередной раз я осматривала статьи, порезала палец об край бумаги. Порез был неглубокий, но кровь небольшой капелькой выступила из раны.       Антон же тут же вспохватился и куда-то вышел, в этот момент выражение его лица быль очень заботливым. Правда, когда он принёс перекись водорода и ватку, он уже вошёл в свою обычную роль и стал тем самым холодным Антоном. Даже обработать дал мне самой, вместо того, чтобы помочь мне. Но это мелочи — главное, что в нём стал виднеться, где-то далеко, но виднелся настоящий Антон, скромный и добрый.       Прощался он со мной не так тепло, но порадовало, что поблагодарил и сказал, что всё же хотел бы ещё раз вместе поработать. Меня это очень сильно обрадовало, так что шла домой я в приподнятом настроении. Но не давало покоя одно: слова о том, что он общается со мной только из-за доклада. Это висело камнем на душе, но я старалась не унывать, всё же подвижки в наших отношениях есть...