Её тайна раскрыта

«Всех героинь шекспировских трагедий, Я вижу в Вас Вас, юная трагическая леди, Никто не спас.» *** Место, где он находился, было окружено глициниями, демоны не суются сюда. И все же Гию было очень неспокойно. То, что мужчина осознал лишь несколько часов назад, теперь занимало все мысли. Казалось, это было очевидно, но Томиока не понял. Раскуси он ее план раньше, все равно не смог бы помочь. Истребитель догадался только сейчас, когда мысли вновь привели его к образу любимой девушки. В какой- то момент картинка полностью сложилась. Все мысли занимала лишь правда, которая раздирает изнутри, пугает до ужаса, вводит в панику и уничтожает. Кто-то сравнивает правду с пощечиной. Но Гию чувствовал, что ему перекрыли воздух, будто он провалился под лед и не может выбраться, ледяная вода тысячами игл вонзается в тело, отчаянно ищет выход, надеясь, что это лишь догадка, но с каждой секундой все сильнее тонет в пучине осознания реальности, такой была эта правда. В какой-то момент это показалось сном – одним из его кошмаров. Гию чувствовал себя запертым в комнате со сдвигающимися стенами. Из нее не было выхода, ни шанса на спасение. Он чувствовал себя в ловушке, и от этого больно было физически. Она не выживет. Ее не точно станет. Его любовь пожертвует собой, и он не может этого изменить. Бессилие убивало. Ты ничем не сможешь помочь - еще одна горькая правда, от которой разрывалось сердце. Аромат глицинии, постоянно исходивший от нее, не был следствием беспрерывной работы с ядами. Девушка травила сама себя. Все это - во имя мести. И он не мог ее осудить. Гию сам был заложником желания отомстить за всех, чья кровь пролилась по вине демонов. Да, они знали, на что идут, что каждый день может быть последним, но парень надеялся на ее удачу. Однако Шинобу сама подписала себе смертный приговор. Стала собственным палачом, не оставив и шанса на помилование. Глубоко в душе истребитель надеялся, что девушка выживет, что у нее все будет хорошо, даже если ему не суждено это увидеть. Это была глупая мечта, которую он лелеял, но не признавал этого. Теперь все разрушено и уничтожено. Чудеса случаются, но только не с ними. Сейчас он шел, чтобы увидеть ее в последний раз. Рассказать как сильно ему дорог каждый ее взгляд, жест, и слова, которые она говорила, пусть они и были пропитаны сарказмом. Каждая реплика, неизменно наполненная пассивной агрессией, отпечаталась на подкорках его сознания. Томиока шел, чтобы навсегда запечатлеть ее прекрасный образ, являвшийся ему во снах. Вновь посмотреть на этот изящный стан и фальшивую улыбку, за которой скрывается злоба и печаль. Гию многое бы отдал, чтобы она улыбалась по-настоящему, чтобы не видеть в ее взгляде той боли, чья тень поселилась в бездонных глазах. Ночное небо сменилось потолком поместья бабочки, он бывал здесь не раз и давно запомнил каждый поворот, ведущий в нужную комнату. Тут они впервые встретились. Шинобу была совсем девчонкой, постоянно злилась и ни на шаг не отходила от любимой сестры. Тогда столп воды не признавал в них родства, но сейчас сходство было на лицо. Вот только улыбка Канаэ была искренней, она не прятала свои эмоции. Возможно он влюбился еще в первую встречу, но потребовались годы чтобы такой холодный человек задумался о своих чувствах. Гию не считал себя достойным звания столпа, он не достоин ее. С тех пор прошло много времени, истребитель часто появлялся в поместье, чтобы исцелить свои раны… и увидеть ее. Он думал об этом, пока шел по длинным коридорам. Девушка находилась в своей комнате, Гию знал, чувствовал. Их ставили вместе на множество миссий, в которых мужчина научился понимать ее по мельчайшим знакам. Как забавно, он понял все, кроме самого важного. Из потока мыслей его вырвала внезапно отворившаяся дверь. Ни он один научился чувствовать партнера. *** Шинобу хватило одного взгляда, чтобы понять: ее тайна раскрыта. Но девушка знала, что однажды он поймет, хотела, чтобы понял. Истребительница не желала спасения, нет, она знала, что ее уже ничего не спасет. Шинобу лишь хотелось поделиться этой ношей, хрупкие плечи девушки, казалось, вот-вот сломаются. Она желала, чтобы кто-то разделил ее чувства. Больше всего на свете Кочо боялась, что Гию осудит, назовет весь ее труд бессмыслицей, а девушку дурой. Нет, могло быть еще хуже, он захочет спасти ее. От такой догадки хотелось смеяться. Спасти? Её? Неужели Томиока здесь чтобы умолять отказаться от яда и самопожертвования, убедить в том, что она может выжить в последней битве и начать новую жизнь. Девушка поднимает взгляд на гостя, ожидая увидеть в его глазах жалость или презрение, но мужчина смотрит с пониманием и любовью. Чистая, открытая любовь. О такой она всегда мечтала. Играя друг с другом годами, истребители сами не заметили, как сердца наполнились любовью и привязанностью. Как страшно становилось от одной мысли, что возлюбленного не станет. Конечно, чувства были взаимны, но никто так и не решался озвучить их. Но теперь не было смысла разыгрывать спектакль. Ей осталось не так много, хочется быть искренней, хотя бы сейчас. И она это делает. Впервые со смерти сестры снимает с себя эту маску, смотрит в родные глаза с нежностью и благодарностью. Долгое время она запрещала себе любить. Но сердце юной девушки не расчетливая машина. Оно не смогло погубить ростки этого глубокого чувства. Шинобу проклянала себя за любовь к такому холодному человеку и все таки не могла отказать себе в удовольствии размышлять на этот счет бессонными ночами. Она ожидала услышать проповедь, но вместо этого услышала самое прекрасное признание в любви. Он принял ее решение и не стал осуждать. Гию понимал через что проходят охотники, прекрасно знал боль утраты, страх за собственную жизнь, желание отомстить. Если честно, смерть – это лучший исход. Выжившие навряд ли будут счастливы. Они все сломаны, разбиты. Их тела, как и души, ломались сотни раз. До конца жизни истребители будут чувствовать боль старых шрамов и горечь от утраты товарищей. Лишь смерть может избавить от ночных кошмаров, заставляющих просыпаться в холодном поту. Самое ужасное в них то, что ты не можешь очнуться, нет, ты проживаешь все до самого конца. Гию никогда не расскажет, что боится засыпать. Эти люди сломаны и на свете нет клея, способного починить их. Именно поэтому он не отговаривает ее, это не заставит передумать, лишь расстроит. Та, последняя надежда, которая осталась у влюбленного парня, исчезла. Он задал единственный вопрос «правда?», ее ответом стал кивок. Их лица были в паре сантиметрах друг от друга, малейшее движение и губы сплелись бы в чувственном поцелуе. Совсем немного усилий и их накроет эйфория, но они не посмеют. Знают, как тяжело будет после этого, поэтому просто выходят в сад и проводят оставшееся время вместе, созерцая прекрасную луну и тысячи звезд. Это первая и последняя ночь вместе, но никому не хочется прощаться, поэтому влюбленные говорят обо всем на свете, что может отвлечь их от горечи разлуки. Они были реалистами, понимали, что в этой жизни их не ждет счастливый финал. И тогда родилась новая надежда. Что, если они смогут встретиться в другой жизни. Это нереалистичная, фантастическая идея, но она так согрела сердца молодых людей. ночь пролетела неожиданно быстро, а потом пришло время прощаться. Наверное, для стороннего наблюдателя эта сцена показалось холодной. Ни объятий, ни поцелуя лишь сдержанный кивок. Это больше походило на расставание деловых партнеров. Но если бы они коснулись дуг друга, то уже никогда бы не смогли отпустить. Такого нельзя было допустить. *** А затем настал день битвы и посреди хаоса, криков боли и отчаяния он услышал слова, заставляющие леденеть кровь. «Шинобу Кочо мертва». Истребитель знал, что услышит это, знал что для них обоих все кончено. Но разве может сердце влюбленного быть готовым к таким словам? Определенно нет. И Гию не был готов, все чего ему хотелось это упасть в бессознательнось и очнуться в ее объятиях. Или кричать от душевной боли, она была гораздо страшней физической. Медики смогут залечить его переломы после, но сломанное сердце исцелить могла лишь она. Однако теперь все было безвозратно утеряно. Он облачится в траур и утонуть в печали позже, сейчас главное – сражение. Лишь стальная выдержка помогла мужчине не поддаться отчаянию в тот момент. *** Потеря руки не шла ни в какое сравнение с потерей его любви.Раны никак не хотели затягиваться, и речь не о повреждениях на теле. Душа изнывала от желания снова увидеть ее, прикоснуться к этой прекрасной девушке, сжать в своих объятиях и не выпускать из них больше никогда. Но теперь это все могло произойти с ним лишь во снах. От Шинобу не осталось даже тела, по-человечески похоронить ее не представлялось возможным. Могила оставалась пустой . Тем не менее, Гию постоянно приходил туда, в надежде унять свою боль. Возможно, она слышала его слова, разделяла его мысли. Отчего-то ему казалось, что Кочо вовсе не умерла, просто очень хорошо пряталась , лишь для того чтобы в один момент появиться из ниоткуда и будничным тоном поприветсвовать его. Мужчина постоянно чувствовал чье-то эфемерное присутствие. Это не был затаившийся враг, ведь от него не исходило никакой злой ауры, совсем наоборот. Он будто был окружен любовью. Странное, давно забытое чувство. Гию не ощущал подобного с тех времен, когда его любимая сестра была жива. Каждая бабочка, которую он видел, напоминала мужчине о любимой девушке. Но ни одно существо на планете не могло сравниться с его прекрасной Шинобу. Раньше парню приходилось прикладывать огромное количество усилий, чтобы охотница не заметила, как он зачарованно наблюдает за каждым ее движением, пытаясь впечатать его в память. Это не было безрезультатно. Теперь, она снилась ему каждую ночь. Подсознание в точности воспроизводило хорошо изученные формы, отчего сны казались реальностью. Именно поэтому было нестерпимо больно просыпаться одному и осознавать, что больше никогда ее не увидишь. Но Гию ни о чем не жалел, в их истории все было правильно. Они не смогли быть счастливы вместе, даже если бы оба выжили. Мужчина знал это, ведь он выжил, но его бренное существование сложно было назвать жизнью. Каждый день Томиока чувствовал только боль, физическую и моральную. Они похожи, если бы Шинобу выжила, то страдала бы сейчас так же, как и Гию. Истребитель знал, что метка убьет его еще до того как он встретит свой 25 день рождения. Эта мысль совершенно не пугала мужчину, наоборот, он ждал смерти. Сейчас его жизнь наполнена лишь болью и ничего не предвещает изменений. Гию не знал, что случается с людьми после смерти, но надеялся, что там он встретит возлюбленную. Однако Томиока не спешил покончить с собой. Суицид не останавливает боль, лишь передает ее кому то другому. И Гию не хотел делать больно своим друзьям, не сейчас, когда они морально разбиты. Поэтому все, что ему оставалось это жить, страдать и ждать смерти. И он дождался. Смерть – единственное, что человек не может ни предсказать, ни предотвратить. Она приходит неожиданно, даже если ее ждешь. В день своей смерти он отправился наблюдать последний день цветения глицинии. Как иронично, первый день они наблюдали вместе, но сейчас он совсем один. Вокруг порхало удивительно много бабочек, медленно опадали лепестки прекрасных цветов. Завораживающая красота. И вдруг между деревьев он увидел ее. В белом кимоно она стояла там и улыбалась ему. Парень вдруг понял, почему ощущал ее присутствие, почему казалось, что она рядом. Его возлюбленная никуда не ушла, она была рядом, ждала его, чтобы вместе отправиться дальше. И вот теперь, он может видеть ее. Его желание исполнилось, ничто больше не держало его на земле. Шинобу взяла его за руку, и они вместе пошли дальше. Не важно, что ждет влюбленных впереди. Они будут вместе, они свободны от мести и боли, а значит, нет причин беспокоиться. Какое бы испытание им не встретилось, они смогут его преодолеть. Но отчего-то казалось, что дальше их ждет, что-то прекрасное.