Глупый

Черных бесил. Бесил до дрожи в теле, скрежета зубов и дёрганья глаза. Он флиртовал со всеми подряд, глупо одевался, не справлялся даже с самой банальной работой официанта в кафе и спускал деньги и время на идиотские компьютерные игры вместо того, чтобы готовиться к экзаменам. Фил за закрытыми дверями кафе, танцевал под отвратительно безвкусную попсу, покачивая своими дурацкими бёдрами и запуская руки в такие же дурацкие блондинистые волосы. Наверняка мягкие и шелковистые, этот придурок сто процентов парился об их состоянии больше, чем, банально, о здоровье. Черных смотрел своими обманчиво-невинными голубыми глазами с выплясывающими совершенно дикие танцы чертями и хлопал по-девчачьи длинными ресницами. А ещё он был глупым. Совершенно и бесповоротно. Как Илья оказался здесь, куря эти его, Черных, ужасные сигареты — хороший вопрос. Всего полдня назад они были в школе и как обычно дразнились. Или не совсем. Сегодня определённо с самого начала что-то пошло не так. — Скажи, Илья, а сколько у тебя конопушек? Мне просто интересно. Достаточно же, чтобы шутить про дедушку и лопату? — веселится блондин, по-идиотски ухмыляясь. Рядом хмыкнул этот придурок Арт, показывая, что совершенно бестолковая издёвка пришлась ему по вкусу. Отвратительно. — Отвали, Черных, — будучи не в настроении для перепалок, отмахивается Илья, закатив глаза. — Что, наша рыжая-бесстыжая, совсем на душе пасмурно, что даже внимания не обращаешь? — фыркнул Фил, драматично схватившись за сердце. Его дружок гаденько захохотал, заставляя поморщиться. — А ты что, так истосковался, что аж захотел моего внимания? А, Черных? — цедит Илья, нагло встречая взгляд одноклассника, и, понаслаждавшись непонятным замешательством на чужом лице пару мгновений, уходит с гордо расправленными плечами. Не хочется опоздать на физику. Арт ему в спину одобряюще присвистывает и, возможно, всего секунду бесит чуть меньше. Чего не скажешь о Филе. Его стрёмное подвисшее выражение лица нужно было снимать на камеру, не иначе. Интересно, что с ним не так сегодня? Почему-то в такие моменты, как этот, Илья позволял себе задумываться над тем, что было бы, если бы они не грызлись вечно с Черных и его компашкой. Кира ведь была классной девчонкой и даже ему нравилась когда-то, Вик — умным и рассудительным, а Арту с возрастом начали нравиться его подколки в сторону Фила и общество в целом, стоило только перестать ябедничать. Они могли бы стать друзьями, наверное. Только вот сам блондин вымораживал донельзя. — Хэй, Муромов, чего молчишь? Илья! Илюша! И-лю-шень-ка! — уже спустя пару часов крутился вокруг занятого Муромовым столика в кафе Фил, дразнясь, и рыжий парень, смотря на это, тяжело вздохнул. Кажется, этого придурка ничего не волновало, включая взгляды всех чёртовых посетителей сего скромного заведения. — Перестань, Черных. И принеси мне наконец ореховый латте, — прошипел Илья. Чего Фил вообще добивался, выводя его из себя на глазах у кучи людей, понять было просто-напросто невозможно. — Секундочку, ваше величество, — ядовито улыбнулся блондин и тут же упорхнул за заказом. Уже через полминуты перед Муромовым стоял заказанный им напиток. Вот только, вероятно, приготовленный по авторскому рецепту — в нём был перец. Очень много перца. — ФИЛИПП ЧЕРНЫХ! — заорал Илья, всё-таки выходя из себя. Ну сколько можно? — Что? — всё также ухмыляясь, спросил Фил, подходя обратно к столику Муромова. — Что-то не так? — Почему в моём кофе перец, Черных? — еле сдерживаясь, чтобы снова не сорваться на крик, сказал Илья. Голос от ярости дрожал. Ну почему он вечно так с ним поступает? — Я не знаю, — пожал плечами блондин, прикидываясь дурачком. Или не прикидываясь. Это же Фил. Пока Илья думал, как бы получше этому придурку объяснить каким образом и почему ему, чёрт возьми, стоило бы узнать, его и след простыл. Обернувшись, Муромов увидел его рядом с другим столиком и чуть не взвыл. Но ничего, смена должна была закончиться через час. Стоило только подождать, чтобы высказать этой наглой роже всё. Но запал кончился быстро. К концу бесконечной смены бесконечно выводящего из себя Черных, хотелось только курить. Увы, всегда выходило так. Почему-то, как бы этот дурак не бесил, долго злиться на него никогда не выходило. И вот Илья да Фил остались одни в накрытом питерскими тяжёлыми тучами и шумом проезжающих мимо машин кафе. Задаваться вопросом зачем вообще стоило продолжать ждать, Муромов не хотел, а Черных не выгонял. Даже сигарету предложил, пусть и знал, что рыжий такие не курил. Правда, только до этого момента, видимо, потому что хотелось затянуться так, что всё подталкивало согласиться и сопротивляться этому было невозможно. — Черных, как ты это вообще слушаешь? — пуская дым прямо в белую шайбу неработающего датчика дыма, спросил Илья, всё так же сидя за своим столиком. Круглым, гладким и холодным. Хотелось на него лечь и ненадолго перестать думать. Желания, чтобы Фил пропал, взамен этому пока что не наблюдалось, но уже маячило на перефирии сознания. Бесит. Какого хрена он вообще заставлял думать о совершенно иррациональных вещах одним своим присутствием? — Это же топ горячих новинок! Они классные! — не переставая танцевать, ответил блондин и внезапно схватил Илью за руку, заставляя встать. — Давай, Илюш, просто подвигайся в ритм и всё поймёшь! И Муромов какого-то хрена танцует. И какого-то хрена Черных пялится… Какого-то хрена Илья не против. В какой-то момент они оказываются так раздражающе близко, что хочется оттолкнуть и наорать. И придвинуться ближе, чёрт возьми, тоже хочется. — Илья… — заглядывает в его глаза своими по-конченному искрящиеся нечтом незнакомым глазами Фил. — Заткнись, Черных, — обрывает Муромов. И сходит с ума. Иначе как объяснить то, что он сразу после целует блондина? Жадно, проходясь руками по тем самым выводящим бёдрам, чувственно по позвоночнику и оставляя их в тех самых взаправду мягких до безобразия волосах. Фил стонет и они целуются, целуются, целуются пока ментоловый дым не расходится внутри организма, впитываясь в поры кожи. Это так хорошо, что аж плохо. А потом Илья сбегает. Привычные перебранки, взгляды и посиделки и у Фила в кафе резко исчезают. Муромов, кусая губы, которыми он, чёрт возьми, поцеловал Черных, старается в сторону блондина даже не смотреть. Тот не смотрит в ответ и вместо привычного раздражения и груди горят от отчаяния лёгкие. Что же Илья натворил?.. Он и сам не знал. Но так вечно продолжаться не могло. Через неделю у подъезда рыжего находится Черных, сбежавший ещё на втором уроке. Сгорбленный и снова со своими стрёмными сигаретами. У Ильи сжимается сердце. — Фил?.. — выдыхает Муромов и встречается блондином погасшими радужками. Они оба за эту неделю измотали себя и друг друга. Было действительно пора заканчивать с этим. — Даже не Черных? Хах, — хмыкает разбито блондин. — Прежде чем ты меня с концами пошлёшь, я хотел ответить на твой поцелуй, ясно? — А я хотел поцеловать. Я идиот, да? — вздыхает Илья и забирает из рук Фила сигарету. Затяжка выходит приторно-свежей. Ну и дрянь. Но после блондина терпимая дрянь. Боги! — Мы оба идиоты, знаешь? — Хмыкает Черных, что-то решая для себя и подходит ближе к Илье. — Слушай, выбирай: или я тебя сейчас целую, или будет продолжаться весь этот цирк, что творился последние дни. — Тогда целуй, Черных, — криво улыбнувшись, говорит рыжий и Фил целует. И резко становится легко. Блондин всё ещё раздражает безумно, он всё ещё глупый, но… его поцелуи заставляют чувствовать себя живым. Илья, возможно, тоже глупый.