Экстаз

Широко распахнув глаза, Осаму оказался у себя в спальне. В своей детской комнате. Стены были синего цвета с разными звёздами и вселенными. На одной стене был нарисован млечный путь, доходящий вдоль до потолка. Сам потолок был чисто нежно-голубым, а в центре висела потолочная светодиодная лампа. На холодном полу был расположен абсолютно белый, махровый ковёр в форме круга. В углу комнаты стояла большая кровать заправленная в бело-голубое постельное бельё. Рядом стоял небольшой, абсолютно белый стол. Стул на колёсиках, стоящий впритык к столу. Дальше было расположено большое окно, с безусловно красивым видом на город. Вблизи к двери, был расположен большой шкаф с зеркалом на дверце. Осаму невольно помялся, обнимая себя за плечи. Это место вызывает у него тревогу. Пройдя чуть ближе к окну, он начал слышать странные голоса. Жуткие фразы начали доноситься из неизвестных уст, отчего у Осаму побежали мурашки по телу. «Малыш Осаму» «Мальчик мой» Осаму зажмурил глаза и закрыл свои уши руками, глубоко дыша. Он почувствовал прикосновение к шее, затем к телу и к бокам, они были холодными. Холодные прикосновения. Он почувствовал чьи-то горячие ладони на своих щеках, а после, открыв глаза, он увидел перед собой взволнованного Чую. Щелчок двери. Осаму молчал три секунды, понимая, что это был лишь сон. Он всё так же был на диване вместе с Чуей, который не скрывал своего беспокойства. — Что тебе приснилось? — ошеломленно спросил рыжеволосый, убирая дазаевский кудрявый локон за ухо. Осаму не размышляя вытянул руку под собой и поднялся, а затем и вовсе встал с дивана. — Сон плохой, — сохраняя спокойствие прошептал он. Чуя поднялся на локтях и, смотря на растерянного дазая. Дверь в блок распахнулась, а в проёме появилось две высокие фигуры. Мужчина, в тесном пальто с чёрными штанами, и женщина, одетая в красный плащ. Когда они зашли внутрь и начали разуваться, мужчина бросил крайне сложный взгляд на Осаму. — Осаму. — тяжело сказал мужчина. — Поговорим наедине?

***

Осаму Дазай С самого детства я не любил когда все мои родственники собирались в одном доме. Чаще всего, это происходило в мой день рождения. В этот день, я хотел исчезнуть и больше никогда не появляться в этом мире. Приходили малознакомые люди для меня, или те, кого я вообще не знал. Я всегда ощущал нескрываемый дискомфорт, когда меня окружали неизвестные люди. Единственное, что держало меня в такие вечера в собственном доме, это мои старшие братья. Одасаку был для меня большим значением в моей жизни, он всегда старался быть рядом со мной. Киоши был единственным ребёнком в семье, для кого родители были родными. Я не был родным ребёнком в семье. Ода об этом всегда догадывался, но не был уверен. Киоши, однажды, во время приступа агрессии совершенно случайно сказал, что лучше бы родители не усыновляли меня. Он пожалел об этом. По его словам, меня забрали с роддома, когда я был младенцем. Моя родная мать не забрала меня. Она оставила меня на своей койке и исчезла, словно её никогда и не было. Именно тогда, моя мачеха не выдержала и оформила нужные документы на меня, а после и забрала. Отец не был против этого, наоборот. После рождения Киоши, моя мачеха больше не могла иметь детей. Это стало большим ударом для неё, и тогда, работая временно медсестрой, она обнаружила меня. Они никогда не говорили мне, что я приёмный, они об этом молчали. Настоящих родителей я не знал, да и знать, как-то, не хотелось. Одасаку же, старался узнать своих родных родителей. Ничего не получилось, ведь он был самым обычным ребёнком с чрезвычайным любопытством. У меня был дядя, которого я особо не считал за кого-то приближённого. Он был со стороны отчима, и судя по всему, мой дядя тоже был осведомлен о том, что я не был родным ребёнком в семье. Но не смотря на это, он продолжал заботиться о мне и моих братьях. Он меня всегда напрягал. Всегда. На это есть весомые причины, но надеюсь, что больше я его не увижу.

***

Отца Осаму звали Акихиро Дазай. Он был человеком с крайне сложным характером. После смерти Одасаку, Акихиро словно закрылся от всего мира. Он любил свою жену, беспокоился за неё, но иногда из любящего мужа, он становился страшным сном для своих детей. Киоши частенько старался всячески угодить ему, чтобы отец им гордился. У него это получалось, он стал любимчиком в семье. Однако, всегда, когда Осаму был младше и в чём-то сильно провинился, Киоши заступался за него. Он чувствовал сильную вину перед ним. Еще в школе, отношения Киоши и Осаму состояли из натянутой любви к друг дружке. Но когда у Дазая младшего начали проявляться странности в его поведение, когда шёл подростковый период, Киоши старался сблизиться с ним и быть любящим братом. После смерти Одасаку он и глазом не пошевелил. Лишь после похорон, глубокой ночью, Осаму слышал его всхлипы из соседней комнаты. — Осаму, — Акихиро стоял в коридоре прислонившись спиной к холодной стене. Чтобы поговорить наедине, они решили на немного покинуть блок. — Ты разочаровал меня. Осаму молча сверлил пол своим взглядом, словно ожидая, что он щас провалиться в бездонную дыру. Отец Осаму издал тяжёлый вздох, складывая руки на груди. — Что с твоим психиатром? — спросил холодным голосом мужчина, даже не дожидаясь ответа на предыдущие слова. Осаму усмехнулся, услышав это. — Нормально. Мы с ним продолжаем разговаривать и даже пересекаться. Завтра у меня будет сеанс у него. — Хорошо. — Акихиро посмотрел бинты на шее и запястьях шатена, и заметно напрягся. — Ты выглядишь как суицидник. Из-за этих бинтов. — Неужели? — с наигранным удивлением произнес Осаму, почесав скулу. Через пару секунд, он стиснул зубы и принялся чесать кожу на запястьях сквозь бинты. У него были аккуратные ухоженные ногти с одним нюансом. Он их грыз. Дочесав запястья до той степени, что бинты немного разошлись, а на коже стали появляться алые царапины, Акихиро нахмурился и приблизился к тому, схватив того за руку. — Уймись. Ты ведёшь себя как псих. Я молчу про то, что у тебя нестабильная психика, но хватит доказывать мне то, что тебя надо направлять в психиатрическую больницу. — холодно молвил темноволосый мужчина, сжав чужое запястье. Из уст Осаму вырвался болезненный вздох. — Правда? В психушку меня отправишь? Хорошо, действуй. Буду ждать с больши-им удовольствием.— он не без труда вырвался из крепкой схватки своего отца, напоследок заглянув в глаза Акихиро. Отвращение. Осаму зашёл в блок и, кинув растерянный взгляд на Чую, который стоял у окна и о чём-то говорил с его матерью, он сжал кулаки и направился в комнату. Чуя пожелал спокойной ночи родителям Осаму и направился в комнату, раздумывая над тем, почему после разговора Осаму с его отцом, он такой потерянный. Родители Осаму должны были спать на диване, так как его можно разобрать на место для двоих. Чуя хотел помочь, но мать Осаму настояла на своём, что, мол, они сами. Накахара зашёл в комнату и закрыл дверь, а его взгляд упал на лежащего у себя на кровати Осаму. Ацуши и Акутагава спали крепким сном, а рядом с их кроватями валялись пачки из под чипсов. Чуя невольно вздохнул и приблизился к кровати Осаму, усевшись рядом. — Ты как? — обеспокоенно спросил Чуя, даже не переходя на шёпот. — Нормально. — спокойно произнёс Осаму. он поднялся и мимолётно застыл, смотря тому в глаза. — Осаму, о чем ты говорил со своим отцом? — О жизни, о чем же ещё? Чуя, всё нормально. Ложись спать. Сегодня был трудный день. — Дазай, я же вижу, что у вас не очень-то хорошие отношения. Вы поссорились? — Да, черт. Но всё нормально, меня это не задело. Я хочу спать, спокойной ночи. Чуя глубоко вздохнул, потрепал Осаму по голове и отошёл, усаживаясь на своей кровати. У Дазая завибрировал телефон, кто в такое время ему пишет? Он взял телефон, а на лице появилась улыбка. Сообщение от: психиатр😓 «Дазай. Завтра не получится, чтобы ты ко мне пришёл. Я сам могу до твоего общежития добраться, там и поговорим. Приду я ближе к двенадцати часам дня.» 3:22

«Хорошо! Я с удовольствием буду тебя ждать.» 3:22

«Я сделаю вид, что мне всё равно на то, что ты не спишь в такое время. Дазай, какого чёрта ты не спишь? Ты хочешь походить на зомби?» 3:23

«Верлен, зато мы квиты. Ты ведь тоже не спишь.» 3:23

«Дазай, ты невменяемый. Доброй ночи.» 3:23

«И тебе покойной.» «Ой! То есть, спокойной ночи!» «Опечатка. Правда!» «(≡^∇^≡)»

Осаму улыбнулся от пометки «прочитано». Он поднялся с кровати и приблизился к кровати Чуи. Он аккуратно дотронулся до его предплечья и прикусил губу. Чуя сонно потер глаза и приподнялся на локтях, смотря на Осаму. — Что-то хотел? — Иди сюда. — окликнул его Осаму, отходя от кровати. Он приблизился к своей тумбочке и достал оттуда какую-то вязанную лягушку. Чуя нехотя поднялся, но всё же глаза округлил. Он приблизился к тому со спины и сложил руки на груди. Осаму повернулся к тому и почётно встал на одно колено, услышав шорох сзади. Ацуши уже не спал. Он круглыми глазами смотрел на очень интересную картину. Осаму стоял на одном колене пред Чуей, а тот, не отошедший от шока, просто стоял. Осаму протянул тому лягушку, невинно улыбаясь. — От всего сердца, — начал шатен. — От всей моей ненависти к тебе, — продолжил он. — Дарю тебе свою ручную работу. — смешок. Чуя молчал. Он принял подарок и удивлённо посмотрел на того, через секунду утопая в собственном смехе. Осаму поднялся и не сдержал смех, пока его трясло из одной стороны, в сторону. Ацуши старался беззвучно смеяться, но этим лишь разбудил Акутагаву. «Ненормальные... с кем я живу?» Устало подумал Рюноскэ. Осаму успокоился, но не до конца. Он сдерживал улыбку и старался не заплакать от смеха, пока встал напротив Чуи. Можно было подумать, что они одного роста. Осаму явно ненавидел три лишних сантиметра Чуи. Он поддался вперёд и ткнул того пальцем в нос. Чуя усмехнулся и услышал звонок с телефона Осаму. Тот задумчиво и лениво взял его в руки, и через секунду всё веселье пропало. Он ответил и поднёс телефон к уху, укусив губу до крови. — Давно не виделись, малыш Осаму, — раздался бархатистый голос с конца трубки. Кадык дёрнулся. Осаму посмотрел на Чую, а после выронил телефон из потных рук.