Не ходи в лес на Хэллоуин

— Хей, Чживон! Не боишься? — Чен коварно улыбается, смотря, как девушка нервно мельтешит ногами, нарочно долго застёгивая куртку. — Ещё чего! — с улыбкой отвечает она. — Сам смотри в штанишки не наложи! Они ещё переговариваются, переругиваются, но остальные со смешком подгоняют их. Что может быть бесшабашнее, чем группа молодых и не совсем трезвых студентов во время университетских каникул? Ну ладно, они не пьяные, просто пару бутылок соджу подняли в крови уровень приключений и безрассудную тягу к мистике. Лес Канбукку сегодня был особенно зловещ, в этот прекрасный и модный иностранный праздник Хэллоуин, так обожаемый молодежью. И бравая компашка из шести ребят сняла домик где-то в жопе мира, а точнее в самой глубине леса, где молодой хозяин клялся, что всё убранство будет «страшное и кошмарное», под стать празднику. Ну, надо отдать должное, дом он украсил хорошо — везде висела искусственная паутина, какие-то скелеты, свечи и вырезанные тыквы, старинные картины и криво нарисованные мелом пентаграммы. Правда Ынби потом со смехом сказала, что на одной из накаляканных пентаграмм не «дьявольские заклинания», а банальные цитаты на латинском вперемешку. Те самые, которые многий молодняк бездумно любит набивать как первые татухи. Весь день ребята доделывали устрашающие тыквы, а потом готовили снеки для «Ночи откровений». Чживон, как и вся их дурноватая компашка, любила всякие жуткие и стрёмные истории, поэтому этой ночью они планировали этим и заняться — глупо и наивно трындеть, рассказывая всякие кошмарные страшилки друг другу. Неожиданно их странное уединение было прервано к вечеру, когда они вышли нарвать для украшений сухоцвета за пределы лесного дома. Чживон и её подруга Юра невольно вздрогнули, когда на них со спины накинулась с дикими воплями какая-то совсем старенькая женщина. Даже парни выбежали из дома на звук, а потом с удивлением обнаружили старушку, что-то высказывающую их одногруппницам. Женщина гневно причитала и грозно махала указательным пальцем, словно отчитывала их как малых детей. — Простите, простите! Мы что-то сделали? — с улыбкой осторожно пыталась её перебить Чживон. — Я вас не понимаю, извините! — На каком языке она говорит? Это что… китайский? — с удивлением молвил короткостриженый Чану, подходя к этой троице. Женщина же что-то причитала, яростно показывая куда-то в глубь леса. — Ой-ой-ой! Простите! — тут же донеслось до них. К ним со всех ног бежал молодой хозяин домика — Ли Чхесун. Он весь раскраснелся от быстрого бега. — Ой, это моя старенькая бабуля Джингуа, она здесь живёт, в лесу, я забыл вам сказать! — он виновато чешет голову. — Не волнуйтесь, я заберу её сейчас в город, и вы, конечно же, останетесь одни наедине! Это просто досадное недоразумение! Мой отец должен был её забрать, но не успел из-за срочного собрания на работе! Бабулечка резко развернулась к своему внуку и начала отчаянно ему что-то выговаривать, кивая именно на девчонок. — Да нет, мы не сердимся, просто… что мы сделали не так? — Чживон мягко и виновато улыбается, особенно замечая, что бабушка хмуро взирает на неё. — И на каком языке она говорит? — с сомнением вопрошает второй парень — Чен. — Моя бабушка родом из Китая, Шэньянский диалект — это старый и не самый распространенный возможно, а корейский у неё до сих пор плох, она уже много лет живёт в этом доме в лесу одна, ни с кем особо не разговаривает и не практикуется. Да и не выгонишь уже! — виновато посмеивается молодой хозяин Ли Чхесун. — Не воспринимайте близко к сердцу. Вы ничего не сделали, бабуля просто помешана на всякой мистике, и считает, что в глубине леса живут проклятые демоны. А этот дом — он защищен её барьерами, поэтому зло не проникнет. Она расстроилась, что вы вышли за «магическую» ограду, оберег. — Парень вновь рассмеялся, почухивая свой затылок. Но бабуля Джингуа снова стала причитать и пару раз даже залепила своими дряхлыми кулачками по груди своего высокого внучка. И злобно прошипела какую-то фразу на своём странном (для корейцев) диалекте китайского. Хозяин дома явно понимал свою родственницу и что-то сердито ей ответил. Даже не зная языка можно было предположить, что он буркнул нечто в стиле «прекрати нести эту чепуху!». — Подождите, подождите! — Чен вдруг вскинул руки, его глаза уже горели восторженным огнём. Он глянул на своих однокурсников, и те, словно по мистической ментальной связи, всё поняли. Надо расспросить про эту историю! Сегодня же Хэллоуин! Это бинго! Время для новых мистических россказней и мифов! — Так что ваша бабушка… Джаму… Джин... — Джингуа, — быстро ответил Ли Чхесун. — Да, Джингуа, — кивнул Чен. — Что за история с лесом? Мы хотим всё знать! Мы же собрались здесь ради Хэллоуина! — Это всего лишь россказни старой женщины, полоумной старушки, — вздохнул хозяин. — Я с детства их слышал, давно не обращаю внимая, и вам тоже рекомендую! — Нет, нет! Нам надо знать! — тут же запричитало над ним несколько голосов. — Нам ОЧЕЕНЬ интересно! — Да ничего прям такого, чтобы ух! — вздохнул Ли Чхесун. — Якобы в глубине леса заточены страшные существа. То ли семь, то ли восемь, то ли девять. Я не помню! Но факт… ой, точнее, легенда, миф — по версии бабули гласит, что когда-то этих нечистых существ с трудом заперли в этом лесу заклинанием древние китайские монахи-кочевники, спасшие множество жизней корейских жителей с деревни внизу. И древняя сила давно оберегает это место от того, чтобы те твари не вышли за магический барьер. И бабуля вот придумала, что наш дом стоит на границе тех проклятых земель, являясь одним из столбов охраны. Но, по её словам, всегда есть изъян в любом заклинании. И такой вот изъян случается прямиком на Хэллоуин, когда лес покрывает проклятый туман! Это не только заморская история, по версии моей же бабули, но и частично правда — в этот день завеса между нашим миром и миром теней ослабевает, смешивая эти миры. И барьер сегодня должен ослабнуть. Нет, твари не смогут выйти. Но зато обычные живые люди смогут войти в их проклятое место, их обитель. Призрачный туман послужит порталом, что даст войти в изнанку проклятого леса! Это бабуля вам и пыталась сказать! Чтобы просидели весь вечер исключительно в доме и не выходили за ограду! — рассмеялся Ли Чхесун. — Особенно, не уходите вглубь леса в туман! Иначе — хап! Утащит вас нечисть какая-то и кранты! — он резко клацнул зубами, что Чен возле него от неожиданности вздрогнул и невольно подпрыгнул. Это вызвало бурную реакцию среди остальных — они просто рассмеялись с самого пугливого их одногруппника. Сам хозяин уже тащил под подмышки свою старушку, которая макушкой ему едва доставала до груди. Женщина всё так же громко что-то причитала, явно расстроенная и напуганная. — Ой, подайте мне сумки, если вам не сложно! — попросил хозяин, пока сам пытался впихнуть бабулю Джингуа в свой джип. Ребята быстро поспешили помочь. Как вдруг старушка необычайно резво вывернулась из объятий внука и быстро, совсем не соответственно её преклонному возрасту, подбежала прямиком к Чживон. Девушка вздрогнула, но не отшатнулась. Она, глупо улыбаясь, просто кивала на автомате старой женщине, которая во всю ей что-то высказывала и трясла за руки. — Ой, извините! — Ли Чхесун снова попытался её утащить. — А почему ваша бабушка явно только о девушках переживает? — со смехом вопросил Чану. — Говорит, что им стоит быть настороже больше, — вслушиваясь в тарабарщину своей родственницы, ответил молодой хозяин. — Твари там давно живут, сами с собой, и явно не видали человечины, которую любят. И женское для них — лакомый десерт. Демоны всякие ж вечно воровали всяких девственниц-красоток… ну или просто красоток! — зачем-то добавил он, видя, как парни со смешком втихую тыкают в девчонок за их спинами. — Ну а мужчин проклятые отродья просто убьют! — радостно добавил он в заключение, и Чен перед ним ошарашенно моргнул. Старушка вдруг запыхтела, подбежала к забору и что-то с него сорвала, какое-то из своих украшений. Она тут же ринулась обратно к девушкам и всунула им в руки нечто-то небольшое. Чживон с удивлением смотрела на содержимое в своих ладонях — высушенную маленькую хризантему внезапно сиреневого цвета, обернутую какой-то совсем тоненькой, практически прозрачной серебряной цепочкой с таким же тонким серебряным медальоном. Девушка автоматом глянула на других своих подружек, они так же с удивлением смотрели на внезапные «подарочки» от бабули, которая им сейчас что-то нашептывала. — Бабушка просит сегодня носить это с собой, — её внук в который раз закатил глаза. — Говорит, что это небольшой оберег, может указать путь к выходу обратно, если заблудитесь. — Эммм… ну спасибо! — с наигранной улыбкой третья подруга, Ынби поблагодарила женщину, показывая, как она прячет этот талисман за пазуху. Остальные для приличия последовали её примеру. И с трудом Ли Чхесун таки уехал с расстроенной старушкой. Ребята же убежали в дом. И посмеялись с Кихуна, который всю странную историю проспал на диване. Никто из них между собой не встречался, хотя парни явно имели на это свой счёт. И в домик так удачно пришли прям по парам, получается. Три девочки — Чживон, Юра и Ынби. И три мальчика — Чен, Кихун и Чану. К вечеру вся шестёрка принялась делать то, что собиралась — для начала они неплохо выпили. Не напились, но языки себе уже развязали. И к ночи, после сто пятидесятой кошмарной истории им немного стало скучно, хотелось реальных приключений. — Обалдеть! Смотрите какой туман опустился! — вдруг воскликнула Ынби, нечаянно глянув в окно. — И так ничего не видно, а теперь как в фильме ужасов! Класс! — Точно! — вдруг воскликнул Чану и расплылся в хитрой улыбке. — А пошлите-таки вглубь леса прогуляемся! … — Я не настолько пьяна, и эта идея мне кажется что-то уж очень глупой! — вполголоса сказала Чживон, застёгивая куртку по самое горло. — Так ты сдаешься? — хихикнул Чен где-то рядом. — Ты же помнишь, первый, кто официально сдастся, тот сам оплатит съём следующего домика на Рождество! Так что? Сдаешься? — Ещё чего! — буркнула девушка. — Просто переживаю, чтобы мы не заблудились! — Я помню тропинку! Мы немножко, полчасика пройдемся! — радостно пропел Чану неподалёку. — Просто прогуляемся, пощекочем себе нервы! Чживон поморщилась, ей начало казаться, что она значительно протрезвела. Они-таки попёрлись на хмельную голову в глубь леса за их домом, прямиком в гущу тумана. Благо, ребята надели плотные куртки и взяли фонарики. Ибо в этом лесу вообще ничего не было видно! Чживон даже казалось, что у неё понемногу начинают появляться галлюцинации — вечно ей что-то мерещилось двигающееся в тумане. Да и холод, исходящий из него… казался ей каким-то леденящим и странно жутким. Но вообще она ж ни разу не трусиха. «Я больше не буду пить! Да что ж такое!», — поклялась себе девушка. Хотя не одна она была такая. Неожиданно у всех было странное и правильное внутреннее желание не заходить дальше… Но их цель была где-то там, в этой таинственной местности! Пьяный студент — это слабоумие и отвага! Не дать же празднику Нечисти пропасть даром! — Вы это слышали? — вдруг воскликнула Ынби, резко разворачивая фонарик куда-то в сторону. Ребята автоматом посмотрели в сторону, куда она глядела. Но, разумеется, ничегошеньки не увидали в этом клятом тумане! — Там что-то прошмыгнуло! — тихо прошипела хмурящаяся Ынби. — Угу, белочка твоя от соджу прошмыгнула, — хмыкнул Кихун позади неё. Но затем сам вдруг в ужасе вздрогнул от испуга, напоровшись на висящую ветку дерева. Во тьме она показалась ему жуткой ручищей какого-то монстра. Это сразу отметил идущий позади Чану и невольно захихикал. Юра вот тоже с сомнением осматривала с фонарем мрачные деревья, кажущиеся немыми надзирателями в ночи, обступавших путников со всех сторон. Листья на них были огромные, но завядшие, непонятно как всё ещё не опавшие. Плотная туманная дымка стелилась по сырой земле, её холод чувствовался даже через плотные ботинки. Да и запахи в этом лесу были совсем иные. Никто не мог объяснить, что он чует, то ли зловонную гарь, то сладкий аромат, то ли какой-то дурман. Но всё это вызывало странное, подсознательное и постоянное чувство опасности. — Если кто захочет домой, то пусть скажет, это не проигрыш, — вдруг с опаской начал Чен. — Да-да! — вдруг начал поддакивать ему Чану. — А то заболеем ещё! — И в туалет уже хочется! — пробурчала Юра. — Ну, это можешь и под деревцем сделать, — захихикан ей Чану, развратненько улыбаясь. — Так, стоп! — вдруг прервала их Ынби. — Я одна это вижу? Или я окончательно пьяна? Все невольно обернулись, смотря на то, куда фонариком светила девушка, а потом указала пальцем. Но факт — кажется, все шестеро сейчас это видели. — А это ещё что? — не шибко трезвый Кихун так же поднял свой фонарик, лучом света утыкаясь на маленькое существо, стоящее неподалеку. Оно было небольшое, чуть выше человеческого колена, с короткими ножками и ручками на пузатом тельце. И огромнейшая голова, намного большая, чем само туловище, желто-красная, напоминающая большую луковицу. Маленькие чёрные глазки блеснули, и существо издало высокий, чем-то детский писк, но так и осталась стоять на месте. — Я больше пить не буду, — тут же сообщила Юра, совсем неженственно то ли икнув, то ли издав отрыжку. — Да рубите, не раздумывая! — гаркнула Ынби Кихуну, когда тот сделал шаг вперёд, но не знал, что делать с маленьким незнакомцем. — Ты чего такая кровожадная? — хмыкнул парень. — И чем я буду рубить? У тебя вдруг есть мачете или топор за пазухой? И нас не глючит? Может, это чучело для отпугивания всяких дебилов как мы? Он всё же сделал быстрый шаг к маленькой луковице. Но существо таки оказалось живым, не пугалом, да и не плодом их пьяного воображения. При виде приближающегося человека, оно запищало и отскочило назад. И мгновенно с его рта вылетело гигантское облако коричневого дыма. Кихун рефлекторно отпрыгнул, но облако моментально накрыло с головой всех ребят. Послышались крики и возня. В голову ударил какой-то болючий дурман. Чживон кинулась вперёд, но тут же споткнулась, шатаясь. Ноги вдруг отчего-то стали ватными. В голове помутнело, перед глазами всё плыло радужными красками, тряслось и крутилось. В ушах она слышала странный звон. Внезапно ей показалось, что что-то длинное и огромное надвигается на неё, но в глазах всё рябило, и она ничего не могла разобрать. Девушка отчаянно взмахнула рукой, но туман не развеялся. — Неееет! — вдруг раздался отчаянный вопль рядом. Кажется, это кричала Юра. А потом она услышала другой человеческий крик. Мужской, и так явно орут от сильной боли. Чживон вздрогнула, потому что нечто мокрое тут же полоснуло ей по лицу. Она невольно стёрла рукой какую-то влагу и заторможено уставилась на красную жидкость на пальцах. Кровь? Или ей показалось? — Помогите! Оно утащило Кихуна! — заверещала где-то Юра. — Блять, что это?! Что это за гигантская тварь?! — заорал где-то Чану, но его испуганный вопль резко замолк, уходя в странный писк. Словно нечто только что схватило его за горло. Чживон вздрогнула, когда мимо неё что-то пролетело, ударяясь об дерево со страшной силой. «Это же… не было тело Чану?!» Она отчаянно запаниковала. Но вместе с тем не могла понять, почему практически не может соображать, двигаясь так заторможено. В голове всё смешалось. Девушка сделала шаг вперёд, но, похоже, земля ушла из-под ног, и она полетела в какую-то пропасть. Однако что-то схватило её за шиворот и сильно вздёрнуло. Чживон резко сморщилась, пошатнувшись, и упала прямиком кому-то чуть ли не в объятия. Только… Только кто это такой высокий? Она упиралась носом явно в чью-то грудь. В голове снова стрельнуло дикой болью. — Что…? — вскрикнула Чживон. — Что происходит? Я не могу нормально соображать! — Это Иллюзия, — быстро сказал кто-то над ней. — Луковка умеет насылать иллюзию и помутнение рассудка, надо быть осторожнее. Девушка невольно вздрогнула, в какой-то момент приходя в себя. Это был чужой голос. Он не принадлежал никому из ребят. Чживон в ужасе вскинула голову. Но то ли от страха, то ли от густого тумана не разглядела незнакомца над ней. Лишь нечто огромное, чёрное. И с красными глазами, сверкнувшими во тьме. Девушка невольно закричала и на эмоциях просто ринулась назад, куда-то удирая. Она не пробежала и двух метров, увидев перед собой Ынби и её перепуганные глаза. Они протянули друг другу руки, их пальцы лишь успели на мгновение коснуться друг друга. Но вдруг что-то вылетело из тумана, и две огромные ручища с лианами схватили Ынби и утащили куда-то в глубь леса, волоча по земле. — Ынби!!! — истошно заорала Чживон, кидаясь вслед за одногруппницей. — Нет, моя хорошая, тебе в другую сторону, — вдруг раздался позади неё тот самый голос, какого-то неизвестного чёрного мужчины. И что-то с силой ударило девушку по затылку. Чживон плашмя рухнула на землю лицом вниз, в голове зазвенело и всё замутилось перед глазами. Она попыталась встать, оглушенная, но удар был таким сильным, что, казалось, сознание сейчас же покинет её. Девушка напрасно повторила попытку, и уже упала на землю таки без чувств. Тьма поглотила её. И она больше не слышала чужих истошных криков.

…

Чживон чуть простонала, наконец-то приходя в себя. Она вдруг подумала, что это был какой-то кошмарный сон. Но боль в затылке вдруг явственно подсказала ей, что это всё — суровая реальность. Девушка растерянно открыла глаза, понимая, что лежит на деревянной, сырой поверхности. И она почему-то не может расправить нормально плечи. Две секунды, и Чживон с ужасом понимает, что её руки связаны какой-то верёвкой за спиной. Вначале её накрывает лютая паника. Её трясет, тело невольно дрожит. Но девушка пытается совладать с первыми эмоциями и рассуждать здраво. Она слегка приподнимает голову, осматриваясь по сторонам. Единственный свет — пару тусклых свечей на каком-то столике да луна за окном, позволяли этому месту совсем не погрузиться во тьму. Но на дворе тумана девушка не видит. Она лежит на полу какой-то простецкой комнаты, кажется, домика. Впереди неё виднеется лишь низкая кровать да стул в конце угла. — Очнулась? — доносится где-то рядом возле неё. Мужской и уже даже знакомый голос, возможно и приятный, но незнакомец нарочито его искажает, делая глуше и ядовитее. Чживон вздрагивает и вся скукоживается. Она с трясущимися поджилками сглатывает. А затем поворачивает голову на звук. В полумраке комнаты его не видно: кто-то сидит на полу в углу, облокотившись о стену. Девушка думает, что она спятила, ибо ей во мраке кажется, что она видит когти вместо ногтей на чьих-то руках, покоившихся на разведённых коленях сидящего. Чживон в который раз нервно сглатывает. Но паникой делу не поможешь. Надо думать, прежде… прежде чем произойдёт что-то плохое. Её явно украли, утащив. И похититель достаточно силён, раз спокойно приволок чужое тело в какой-то домик. Но что это за хижина? Ребята смотрели местность в гугл картах! Сзади их снятого домишки ничего не располагалось! Ну, по крайней мере, официально. Кто знает, сколько в лесу могло жить отшельников? — Кажется, кто-то слишком много думает, — усмехнулся незнакомец. Очевидно, он прекрасно видел выражение её лица, ведь свет тусклых свечей падал лишь на Чживон. — Зачем… зачем вы меня сюда привели? — девушка попыталась собраться с силами, чтобы её голос не дрожал от страха, попыталась высказать мнимое спокойствие, чтобы вести в заблуждение своего похитителя. — Зачем похитили? — А ты как думаешь? Ты же не глупая. — просто отвечает мужчина, обыденным тоном, но Чживон всё равно чувствует в его голосе что-то жуткое, опасное, насмешливое. Да, она всё же не последняя дура, и прекрасно понимает, зачем могут похитить особу женского пола. «Так, не паникуй! Только не паникуй, Чживон, в начале думай! Можно выпрыгнуть в окно, если…» — Тебе не сбежать, или что ты там придумала себе, моя маленькая мышка, — незнакомец словно мысли её читает. Она не видит его глаз в полумраке, но прекрасно понимает, что он её пристально разглядывает. Чживон бесполезно дёргает связанными за спиной руками. — Я не сделала ничего плохого, — зачем-то промямлила она, замечая, что большая тень в углу странно дёрнулась. — Мы с друзьями просто гуляли по лесу… И всего. — По лесу, в который старая карга просила не заходить, — ответом ей послужил смешок. — Она же предупреждала, что не стоит лезть сюда сегодня. Но вы пошли, юные и отважные глупцы. Прошли сквозь проклятый туман, прямиком в наши оторванные от земли владения. И теперь чьи-то кости останутся лежать в этой земле навечно. А кто-то… кто-то поможет мне скрасить это многолетнее, вековое одиночество. «Что он несёт?», — пронеслось в голове девушки. Она тщетно пыталась что-то сделать с верёвками сзади, но безрезультатно. Ещё слова этого психа явно подтверждали, что он… ну псих таки да, соответственно! Страх липким ознобом и мурашками прошёлся по всему её позвоночнику. Но её пугало и другое, что-то странное. Чживон не могла сформулировать конкретно свою мысль. Ибо словно ощущала что-то мистическое, потустороннее, неприродное из того угла, где сидел таинственный мужчина. — Кто вы такой? — спросила она, всматриваясь в темноту. Не то, чтобы она прям хотела знать, но надо же было как-то войти в контакт, чтобы наигранно показать, что она таки не боится. Конечно, это неправда, она боится панически. Но точно не должна показывать такие эмоции этому ублюдку. Чживон была уверена, что он из тех похитителей, которых крики и мольбы жертвы только возбудят ещё больше. — Кто вы? — вновь повторила она, уже более решительно, сама дивуясь смелости в своём голосе. — Ты уверена, что хочешь знать? — Я не достойна знать имя своего похитителя? — Хм, — последовал тихий смешок, кажется, незнакомец забавлялся. — Обычно, люди бояться узнать такую сущность, стараются ничего не расспрашивать. Но это же глупо, верно? И ты действительно должна знать, как называть своего хозяина. — Х… хозяина? — невольно переспрашивает Чживон, замирая. — У меня было много имён, — отвечает голос в полумраке, игнорируя её вопрос. — Но в этом скучном, унылом лесу, ставшем мне вечным домом, меня называют Сан. Пожалуй, можешь так и звать меня, мышонок. Просто Сан для тебя, моя милая Чживон. Девушка невольно пучит глаза от удивления. — Откуда вы знает, как меня зовут?! — Брось, мышонок, я слышал, как вы все переговаривались в лесу, — просто отвечает незнакомец, представившийся Саном. Конечно, логично — он легко мог услышать, как ребята обращаются друг к другу там, в тумане леса. Но вдруг новая эмоция накрывает девушку с головой. — Где мои друзья?! — в ужасе восклицает она. — Что с ними? Их кто-то схватил, я слышала! — Тебе не стоит больше о них думать, — холодно отрезает незнакомец. — Ты вряд ли их уже увидишь. — Что?! Но… — Лучше позаботься о себе. О себе ты должна переживать. Я слишком голоден. Чживон хотела его перебить, возмутиться, но последняя его фраза словно окатила её ушатом ледяной воды, заставив замереть. Что он имел ввиду?! — Я…я… — девушка теряется, не зная, что сказать. А затем собирается с духом и быстро выпаливает. — Почему я связана? — Чтобы не удрать поначалу, — просто отвечает некий Сан. — Впрочем, ты права. Это абсолютно бесполезно. Тебе не убежать. Никогда. Уже никогда. — А почему вы прячетесь в полумраке? — очередной странный вопрос от неё, но девушка просто что-то мямлит, отчаянно думая, как спастись. Но незнакомца в углу этот вопрос неожиданно приводит в восторг. — Так тебе интересно знать, как я выгляжу? — в его спокойном голосе едва уловимо слышится лёгкая издевка с толикой ликования. Чживон уже сама корит себя за сказанное, потому что мужчина поднимается, распрямляется во весь свой огромный рост и прямиком идёт на неё. Три шага — и чужое тело предстает перед ней в свете пары тусклых свечей. И девушка в ту же секунду понимает, что бабушка Джингуа вовсе не была полоумной. Ибо представшее перед ней было далеко не совсем человеком. Мужчина был очень высок, и невольно согнулся в странной напряженной позе, словно готов был диким гепардом броситься на свою нерадивую жертву. Он был весь в чёрном, в коже, с головы до ног. Что-то, напоминающее то ли камзол, то ли удлиненный дублет, обтягивало его крепкое, очень сильное тело. Вся одежда сидела на нём как вторая кожа, даже в темноте можно было разглядеть, казалось, каждый мускул на его натренированном теле. А чёрные волосы, откинутые назад, прекрасно дополняли образ тёмной сущности. Лишь странная седая прядка посреди волос — единственное светлое пятно в его облике. Но благодаря ей Чживон ошарашенно видит какие-то отростки в его голове. Девушка моргает пару раз, но всё равно видит их — и это смотрится как… сломанные рога на голове мужчины. Но она вздрагивает ещё раз, когда её взгляд невольно опускается ниже, и Чживон с ужасом понимает, что ей не причудилось тогда в полумраке угла. На его руках — чёрные удлиненный когти, шершавые и невероятно плотные, как у коршуна. Черноволосый мужчина останавливается совсем рядом, садясь на корточки возле забившейся к стене девчонке и с любопытством смотрит на неё. И даже в такой позе он нависает над ней со значительным преимуществом — он просто огромен! Губа Чживон отчаянно трясётся, она силится унять панику, столкнувшись с тем, чего не может объяснить здравым умом. Она не знает сама, откуда у неё берётся сейчас смелость поднять на него свои глаза. И взору девушки предстаёт острое лицо с немного удлинённым, волевым подбородком, четко выраженные контуры скул, большой рот с плотно сжатыми губами. И бледная, практически белая кожа. Но самым кошмарным оказались его глаза — чёрные белки-склеры с красными радужками, в которых, казалось, переливался весь огонь адской бездны. И эти пронзительные блестящие глаза под густыми бровями пристально следили за своей жертвой, не мигая. — Что ты такое? — тихо прошептала Чживон, затравленно уставившись в это склонившееся над ней получеловеческое лицо. Девушка невольно, повинуясь странному инстинкту, отползла на ягодицах назад, но спина предательски упёрлась в холодную стену. Губы странного мужчины дрогнули в улыбке, наблюдая за этой реакцией. — Я то, о чём пыталась тебя предупредить китайская шлюха, — его глаза сузились в тонкие щели, как у какой-то мифической змеи. — Иногда стоит слушаться старших, мышонок. Но ничего, теперь у тебя есть я. И я научу тебя слушаться старших. — Вы пугаете меня, мистер Сан, — Чживон слабо попыталась отшутиться, но её сердце нервно пропускало удар. Она видела, как чёрный мужчина беззастенчиво рассматривал её вплотную, так открыто. Девушка напряглась, чувствуя, как по её спине пробежали холодные мурашки — узкие кровавые глаза Сана блуждали по всей ней, по её лицу, шее, груди и руках. В полумраке его чёрных белков не было видно, лишь два мерцающих красных огня. Кажется, звук собственного имени пришёлся ему по вкусу — его губы растянулись в странной, довольной улыбке, как у большого кота. — Мне нравится, как это звучит из твоего маленького невинного ротика, — тихо сказал он, нарочито понижая тембр голоса. — Но ты права, я могу пугать. И тебе стоит бояться. По крайней мере, сегодня. Дальше я буду уже более сдержан. С одной стороны, слово «дальше» говорило о том, что её пока явно не планируют убивать. С другой стороны… подтекст для девушки стал более, чем ясен, и она поняла, что самое страшное её ждет впереди. Она здесь явно не для разговоров. — Пожалуйста… — зачем-то тихо и жалобно она говорит ему. Её всю трясёт. — Отпустите меня. Нормально поговорим, не будем делать глупостей. — Но ты уже сделала глупость, выйдя из защищенного дома, — сказал Сан, уже неприкрыто жадно рассматривая её тело. Он вдруг протяжно вздохнул, словно ему стало больно. — Маленький мышонок… Знаешь, сколько я пробыл здесь? В этой ловушке проклятия? Я же сам не помню, чуть ли не вечность по людским меркам. И я очень. Очень… — он протянул это слово медленно, практически по слогам. — Очень давно не пробовал человеческих женщин. Растерянная Чживон с ужасом смотрела на его рот, где под бледными губами располагались острые клыки. Что он ест? Чем питается этот демон в этом лесу, своей челюстью способный разорвать человека пополам? — Не пробовал человеческих женщин? — в испуге пискнула девушка, уже позабыв, что он сказал про «дальше» пару секунд назад. Красные глаза мужчины странно блеснули, и его рот так же странно исказился, прежде чем девушка поняла, что он старательно подавляет ухмылку. — Всего лишь аллегория, я не ем человечину, — мягко улыбнулся он ей, как какой-то дурочке. — Я только удовлетворяю наш древний, низменный инстинкт. Две когтистые руки взяли пару длинных локонов девушки и притянули к себе. Дживон замерла, как затравленный зверь, не зная, как реагировать. Некий Сан с какой-то странной улыбкой вдохнул запах её распатланных волос в своих руках. У него были неестественно длинные пальцы, что руки Чживон по сравнению с его могли показаться уж слишком маленькими. Она невольно смутилась и дёрнула головой, пытаясь вырвать свои волосы из его рук, но Сан крепче сжал длинную прядь, не пуская. Девушка напряглась. — Такие нежные локоны, — улыбаясь, сказал он ей мечтательно. А затем вдруг протянул руку и коснулся её подбородка. Чживон в ужасе замерла, чувствуя лёгкое поглаживание. — Какая же у вас мягкая и нежная кожа, это просто восхитительно! – его сухая жесткая рука заскользила вверх по её скуле. — Везде ли ты такая мягкая? Чживон уже с силой дёрнулась головой назад, откидывая чужие когтистые пальцы, но Сан продолжал странно улыбаться. — Отпустите меня, пожалуйста, — девушка старалась, чтобы её голос был ровным и серьёзным, скрывая растущее чувство истерики. — Почему? Я не хочу уходить. Пока остальные надоедливые мухи не объявятся, у меня есть время, чтобы пометить тебя, сделать своей рабой. — Остальные?! Время для чего?! — нервно воскликнула она. — Раньше я бы поиграл в эту игру, — рука Сана вновь взметнулась к ней, и Чживон напряженно замерла как статуя, когда её лица во второй раз коснулась когтистая рука. Его пальцы подозрительно мягко оглаживали её ухо. — Игру флирта и соблазнения, чтобы подготовить свою добычу, пробудить в ней низменный интерес, огонь желания. Но… сейчас я так устал от одиночества, так давно не чувствовал тепла человеческой самки, что сейчас мне плевать на правило хороших прелюдий. Не могу обещать быть нежным, пообещаю в следующий раз. Взгляд этих кровавых глаз блуждал по всей ней, уже не скрываясь похотливо. Чживон стало не по себе при этом осмотре, её рубашка ещё предательски натянулась на груди из-под распахнутой куртки, невольно показывая её формы. И Сан протянул руку — огромная ладонь с когтистыми пальцами накрыла одну из её грудей под тканью, а затем принялась жадно вращать и сминать упругую плоть. — Прекрати, как ты смеешь!!! — взвизгнула в ужасе девушка, ногой со всей дури толкая чёрное огромное существо со сломанными рогами от себя. Ей казалось, что она вложила столько силы в этот удар, но незнакомец лишь на йоту дёрнулся. И это его отчаянно повеселило. — Люблю, когда мышки дергаются, — его лицо вдруг резко склонилось к её. — Но также не люблю, когда меня отвергают. Прежде, чем Чживон успела что-то вообще ответить да и сообразить, её тело впечатали в стену. А дыхание мгновенно перекрыло — чужой рот стремглав накрыл её, жадно впиваясь, словно пожирая, а не целуя. Девушка истошно забрыкалась в удушающей хватке, тщетно силясь отпихнуть от себя эту огромную махину. И вдруг с ужасом почувствовала, как сильный язык напористо проталкивается внутрь, размыкая её губы, практически душа. Странная мысль, что человеческий язык не может быть таким длинным, пролетела в её голове, но тут же оказалась позабытой из-за нового чувства. Ибо чёрный демон легко, практически не напрягаясь, расстегнул ширинку её джинсов. Девушка каким-то чудом вырвала голову из удушающего поцелуя, истошно завопив во всё горло: — Нет, нет! Прекрати! На помощь!!! — Кого ты зовешь, глупая? — прозвучал ей смешок в ухо. — Никто не поможет тебе. А те, кто здесь есть… Поверь, они ещё хуже. Чживон в ужасе чувствовала горячее дыхание на своей шее, а затем шершавые губы скользнули по её горлу к самому уху. — Как ты вкусно пахнешь… — чужой, очень длинный язык заскользил от подбородка до скулы. Девушка завопила, но он закрыл её рот ладонью. — Но, но, мышонок, не порть момент. Тело Чживон металась в страшном напряжении, девушка с ужасом понимала, что не в силах совладать с такой махиной. Чёрный мужчина лишь забавлялся, а её жалкие силы иссякали. Он навалился на неё и прижал всей тяжестью своего тела к полу. Она уже не могла сопротивляться, только отворачивала голову, чтобы не видеть эту жестокую ухмылку. — Пожалуйста, не надо! — заскулила в ужасе девушка, уже понимая, как тщетно сопротивляться подобному существу в физической силе. А то, что этот незнакомец не человек, она вдруг поверила без оглядки и не сомневалась. Эти красные глаза, казалось, выедали из неё всю душу. — Тихо, тихо... — шептал он ей, как какой-то зверушке. — Нет смысла сопротивляться, это неизбежно. Теперь ты скрасишь моё долгое, такое мучительное одиночество… — Пожалуйста, нет! — всхлипнула Чживон, когда вдруг поняла, что с неё рывком стянули берцы, а затем начинают стаскивать джинсы. И нежная кожа на ногах чувствует, как скользят по ней чёрные когти, с трудом не царапая. — Не нужно! — в миллионный раз взмолилась девушка. Она отчаянно дёргала руками, пыталась что-то соображать. — Если ты сказал, что будет «дальше», значит тебе не стоит причинять мне вред! Давай… давай договоримся, чтобы всё оставшееся время провести хорошо. Я буду покорнее и ласковее, если ты не причинишь мне вреда, — Чживон что-то несла, лишь бы отсрочить жуткую близость. Но Сана лишь искренне позабавила её тирада. — Ты и так будешь покорнее и ласковее. Попозже, — с усмешкой прошептал он куда-то ей в шею, вновь опасно склонившись. — Когда тебе надоест боль, ты сама станешь милее и услужливее, лишь бы больше не чувствовать её и получать наслаждение. У нас с тобой… целая вечность в этом проклятом месте. — Ты больной озабоченный ублюдок! — выкрикнула девушка, попытавшись лягнуть его головой, но лишь сама больно ударилась об остатки обломанных рогов и со стоном упала обратно на пол. А Сан в который раз насмешливо рассмеялся. — Может, я и такой, — со смешком протянул он. — Ведь я давно не брал человеческую самку. Я слишком соскучился по таким простым и приятным вещам. Так что ты не уговоришь меня отсрочить неминуемое. Чживон, всё ещё мучавшаяся от боли во лбу, невольно вскрикнула, когда её резко развернули на живот. И джинсы с неё окончательно были стянуты. И вдруг путы на её руках исчезают — монстр просто разрывает верёвки своими когтями. Девушка чувствует эту внезапную свободу и из последних сил делает отчаянный рывок, ускользая куда-то в бок. Она резво перекатывается практически через плечо, вскакивая на ноги, чтобы броситься прочь из загадочной комнаты. И не пробегает и двух метров — сильная рука резко хватает её за загривок, рванув назад. Чживон верещит от боли и от страха, не сразу понимая, что её тащат за волосы по полу, а её ноги мельтешат по деревянным доскам. А потом как пушинку кидают её тело на близнаходящуюся кровать. — Так начнём же наш интересный вечер! — слышит она позади себя холодный, но полный похоти голос. Девушка пытается куда-то отползти, но сильная рука хватает её за щиколотку, рывком потянув назад и разворачивая на спину. И нечто чёрное и огромное стремглав, как демоническая пантера, взбирается на неё. Матрас жалобно скрипнул, принимая на себя двойной чужой вес. — Ты не посмеешь! — истошно зарычала Чживон, тщетно лупася существо над собой. — Я уже. Смею. — Сан не мог сдержать довольной усмешки — эти метания маленького, по сравнению с его, тела лишь возбуждали ещё больше. Девчонка бессмысленно пыталась сопротивляться, зачем-то отсрочить неизбежное. Это же так глупо. Зачем? Он возьмёт то, что полагается. Она сама забрела сюда, и теперь искупает свою оплошность. Но на ней эта дурацкая, бесформенная куртка, которая была больше её в два раза. Это что мода такая нынче в том мире? Скрывать тела в огромной одежде, что могут быть интересны демону? Сан резво скинул с себя камзол, оставаясь в одной лишь кожаной жилетке. И девушка увидела сильные, мускулистые длинные руки. Которые тут же ринулись к ней, нанося и нанося удары. Нет, он не бил её, как ей в начале показалось от страха. Острые когти на длинных пальцах просто рвали на ней оверсайз-куртку. Плотную, кожаную, с наполнителем! Но чёрный мужчина разрывал её как какую-то тонкую бумагу для подарков, и девушка видела, как в счастливом и диком оскале искажается его лицо. А потом на ней разрывают жилетку под верхней одеждой. Но длинная, такая же оверсайз рубашка была на кнопках, и монстр просто дёрнул за ткань, мгновенно распахивая её настежь, являя взору полуобнаженное девичье тело. На мгновение Сан застыл, нависнул огромной махиной над зарыданой девчонкой. Его красные глаза быстро бегали по её коже и выпуклостям, любуясь давно позабытой картиной. — Ты будешь гореть в аду! — сквозь зубы и предательские слёзы процедила Чживон, стараясь вложить в эту фразу и взгляд всю свою ненависть и презрение. Сан исступлённо засмеялся, а потом резко замолкнул. — Я оттуда к тебе и пришёл, — нарочным полушепотом сказал он, склоняясь и проводя языком по девичьей скуле. Чживон в ужасе отвернулась, избегая возможного жуткого поцелуя. Как вдруг издала отчаянный писк — сильная, когтистая рука одним махом разорвала на ней трусы, отправив ткань куда-то в полёт. Девушка завопила, инстинктивно сжимая бёдра в спасительных тисках, но дальше последовал такой же кошмар — сильная рука взметнулась вверх, просто играючи разорвав на ней несчастный бюстгальтер, что было даже больно. На Чживон остались лишь высокие чёрные гольфы-гетры на ногах да распахнутая как халат настежь оверсайз-рубашка. А так она лежала теперь под чёрным мужчиной абсолютно обнаженная. Тонкие девичьи руки, так отчаянно льнувшие к голой груди в попытке стыдливо закрыть её, были бесцеремонно отведены в разные стороны, открывая обзор. Чживон в ужасе увидела, как этот Сан невольно облизнулся, пытаясь скрыть рвущуюся улыбку удовольствия, разглядывая под собой молодое тело. Он смотрел так, словно видел самое желанное тело в мире и больше не мог сдерживаться в страсти к нему. Нет, это ведь была неправда. Сан встречал человеческих дев куда симпатичнее, изящнее и, главное, сговорчивее. Но долгое одиночество, многие года, век заточения сделали его слишком изголодавшимся по женскому теплу и их мягкой коже. И сейчас он смотрел с жадным восторгом на юную деву под собой, так волнительно распятую им самим на широкой кровати, цепляющейся за старые простыни. И вот его длинные нечеловеческие пальцы впиваются в её грудь, а девчонка стонет от ужаса всё сильнее, извивается исступленно и кричит, кричит. Ох, как же это божественно для его демонических ушей! А ещё он с наслаждением отметил, что она не была такой трусливой, как многие. Да, она жутко боялась и была в истерике. Но всё же находила в себе силы и смелость смотреть на него со злобой и ненавистью, сметь проклинать. Как же это… чертовски восхитительно. Теперь Сан находил девушку ещё более красивой. Возможно, вина тому его долгое воздержание, но ему нравились даже все изъяны, что он видит. А ещё она взмокла от своей же борьбы, и чуткий нос демона находил этот лёгкий запах пота молочно-белого тела просто восхитительным. Он не сдержался и провёл своим длинным языком от шеи и вниз, слизывая её липкий страх, а затем очертил губами волнительную ложбину под ключицами. — Я тебя убью, я клянусь! — в ужасе от отвращения взвыла Чживон, изгибаясь невольно от скольжения его шершавого языка. — Какой у тебя грязный рот, я знаю много способов, как его можно прочистить, — промурлыкал Сан ей в кожу. Горячая мужская ладонь практически нежно погладила её грудь, пальцы задели возбужденные соски, заставив Чживон в который раз изогнуться. Но монстр лишь скользнул языком по одной из розовых ареол и потянулся обратно вперёд, по стройному молодому телу. Его же огромное туловище просто вдавило её в кровать. Матрас пискнул жалобно, моля о пощаде, но её этот монстр явно никогда не знавал. Чживон чувствовала жуткий жар, исходящий от сильного тела. Ей казалось, что этот кошмарный чёрный человек должен быть холодным как лёд. Но нет, он был как адское пламя. — Возможно, сегодня ты будешь кричать от боли, а завтра — от наслаждения, — Сан губами коснулся её губ, улыбаясь ей в рот. — Не дождешься, ублюдок, — вопреки здравому смыслу шипела Чживон. — Чтобы ты не творил, я всегда буду сухая, тебе не пробудить во мне ничего, дьявольское отродье! — Ого! — рассмеялся Сан. На мгновение он приподнял голову, всё ещё сжимая в тисках своих рук запястья обессилевшей девушки. Он со смешком смотрел в её большие, мнимо смелые глаза. — Во-первых, я не отродье, а из высших демонов, пусть и в изгнании, — улыбнулся он ей, но от этой улыбки у неё поджилки затряслись. — Во-вторых, раз ты так усилено намекаешь, то я всё же не такая скотина, могу увлажнить тебя. Ведь и самому будет не так приятно на сухую. Чживон с ужасом поняла, что ляпнула. И невольно запищала, чувствуя, как сильные руки её опускают. Потому что черноволосая голова с усмешкой вдруг спустилась по её телу вниз, оставляя мокрую влажную дорожку, прямиком направляясь туда, куда она явно не хотела. Девушка в ужасе заверещала, потому что её ноги с силой тут же развели, даже больно, так, что точно останутся синяки. И чужая голова моментально склонилась к её промежности. Девичье тело изогнулась дугой, чувствуя первое, сильное прикосновение языка между своих складок. — Нет, что ты делаешь! — запричитала Чживон, тщетно брыкаясь и пытаясь схлопнуть ноги. Но эти огромные руки держали её бедра раздвинутыми так сильно, что становилось даже больно. А длинный язык всё продолжал работать, задевая самое чувствительное место, кончиком дразня, чуть ли не заходя в само нутро. Чживон попыталась брыкаться в этой крепкой хватке. Её свободные теперь руки метнулись стремглав вниз, к чужой черноволосой голове. И схватились за первое попавшееся — за пару сломленных рогов, отчаянно потянув за них его на себя вверх. Любой демон бы убил за такое. Особенно, когда кто-то прикасается к изувеченному рогу, символу поражения, а значит, символу позора. Но Сан вдруг испытал ещё большее возбуждение, скрытое мазохистское чувство, когда эти слабые ручки бессмысленно тянули его голову вверх к себе за рога. — Пожалуйста, прекрати! — истошно завопила Чживон, пытаясь освободиться от чужого языка между своих ног. — Я даже толком не начинал, — прозвучало глухим тембром между её бёдер. — Ничего себе! Что я вижу? Наш Сан снизошёл до того, чтобы не только взять, но и попытаться подарить другому наслаждение? — вдруг раздался над ними чужой насмешливый голос. Черноволосый Сан тут же раздражённо поднимает голову, с нескрываемой злобой пялясь куда-то вперёд, поверх девушки. «Чей это голос был? Второй?!» Словно в ответ на её мысли Чживон слышит странный звук, не поддающийся описанию. Почему-то она не сомневалась, что нечто вылезало прямо из стены позади неё. «Как?!» Две ноги вдруг появляются в её поле зрения, по обе стороны её плеч. Девушка нервно запрокидывает голову и, вздрогнув, с паническим удивлением взирает на нового незнакомца. Внезапный гость непонятно как появился, потому что окно в стене оставалось закрытым. Но теперь огромный мужчина, ещё выше чем первый, восседает на высоком изголовье кровати, широко расставив длинные ноги по матрасу, и с улыбкой взирает на всю картину в комнате, подперев свой подбородок под выставленный кулак. Первое, что бросается в глаза — рыжая огненная шевелюра, лохматыми волнами украшающая всю голову. Сощуренные в совсем тонкие щелочки глаза смотрят вниз на девушку с каким-то пылающим зелёным огнём. Одежды на незнакомце в разы меньше — лишь чёрные кожаные брюки, заправленные в высокие ботфорты. Да такие же высокие перчатки. Всё туловище — обнажено, являя взору очерченный, выдающийся пресс — зависть многих мужчин. И на шее — толстый чокер с колечком, с которого спускаются десятки тонких цепей, струясь по голому торсу. Вот только Чживон с ужасом видит сломанные рога в его голове. Нет, у этого мужчины они другие, словно завивались как у барана, да и гораздо меньше, чем у первого чёрного мужчины. Но они так же есть. И так же обломаны. — Что ж это ты делаешь, Сан? — скривилось рыжее существо, голос у него был невероятно низким и хриплым. — Для такой работы существуя я. — Пошёл отсюда, Минги, тебя никто не звал, — Сан, приподнявшись на локтях, казалось, говорил это шутя, но в голосе его слышались злобные, ядовитые нотки. — Ты всегда такой грубиян, фу, — хмыкнул второй незнакомец. — Да и негоже присваивать добычу одному себе. Это… не по-братски, знаешь ли… Мы же из одного пекла пришли, мой друг. — Называть подобных нам другом — да ты шутник, — усмехнулся Сан, в его глазах красные огни плясали буйным маревом. — Ты всегда был так нагл, хоть ты низшая каста. До сих пор не знаю, почему не убил тебя. — Ты ж не раз пытался, малыш. Но это долбанное проклятие не даёт нам убить друг друга, хотя мы столько раз рвали плоть один одного, я уже и сбился со счёту. До сих пор приходится свыкаться с этим — с попыткой жить вместе, притираясь. Как же… прозаично, безвкусно. Но всё равно есть правила, а ты сам их нарушаешь. Берёшь добычу один. Чживон вся скукожилась и вздрогнула, трепеща, потому что взгляд рыжеволосого Минги опустился вниз, разглядывая девчонку под собой. А ведь она сейчас лежала нагая в распахнутой настежь рубашке. И взору мужчины предстало полностью обнажённое тело, по которому блуждали с интересом его бесстыдные глаза. В комнате было чертовски холодно, и уже не так брыкаясь, Чживон почувствовала лютый озноб. Её туловище и плечи покрылись мурашками, являя гусиную кожу. И взгляд второго монстра замер на ещё больше вставших от холода сосках. Девушка с трудом сдержалась, чтобы испуганно не вскрикнуть, смущенная, словно уже оскверненная, что было недалеко от правды. Она в панике попыталась прикрыться ладонями. Но ей не дали — Сан уже приподнялся, становясь на колени меж её разведенных ног, и чуть склонившись, схватил её руки за запястья, не давая их скрестить на девичьей груди. — Хороший мальчик, — промурлыкал ему Минги своим низким баритоном. — Нельзя же закрывать такую красоту от очей других. — Вот посмотреть я тебе разрешаю, этого мне не жалко. — Сан то ли оскалился, то ли улыбнулся, а может и то, и другое одновременно. Он с наигранным радушием смотрел прямо в глаза своему явно нежеланному знакомому. Пальцы его тем временем намертво держали за запястья скрещенные руки девушки на её же животе. — Не жалко? — Минги улыбался ему в ответ такой же приторной улыбочкой, оскаливая белые, заостренные зубы. — Да, жалость таким, как ты, не присуща. Но и для демона ты слишком не элегантен в удовольствии. — Оставь себе долгие прелюдии, мне же не нужны дополнительные стимуляции, чтобы поднять необходимое, — Сан смотрел на рыжеволосого, но с насмешкой пару раз толкнулся вперёд бёдрами, своим пахом по голой промежности девушки. Благо, на нём ещё были кожаные штаны. Чживон взвыла и в ужасе выгнулась, невольно отъезжая назад ногами по смятой простыни от чёрного мужчины. Слишком запоздало она поняла, как от её резких движений грудь подпрыгивает и колышется в такт телу, и красные глаза демона тут же приковываются к её соскам. Сан не сдерживается, едва заметно облизывая верхнюю губу. — Перестаньте, что же вы делаете! — панически выдыхает девушка, бездумно дергаясь, но крепкие руки держат её за скрещенные на животе запястья. — Пожалуйста! Она в очередной раз дёргается, не думая, но её голова вдруг упирается во что-то твёрдое. Чживон в ужасе понимает, что её макушка вжимается в чужой пах — рыжеволосый съехал вниз с изголовья, упираясь коленями на матрас, так незаметно и так плавно, что совсем удивительно, учитывая его огромные габариты. И теперь Минги склоняет свою огненную гриву, с насмешкой взирая в лицо девушки меж своих разведенных бедёр. Чживон видит так близко его возможно красивое лицо. Да, оно было красивым и притягательным. Было бы, если не происходящее, так что невозможно было здраво думать о чей-то физической привлекательности. Она смотрит в неестественно светящиеся изумрудом чужие глаза, и почему-то понимает, что он демон другого рода. Это какая-то ересь, но это осознание явственно появляется в её мозгу. Первый, чёрный демон, — он привык брать, ломать, убивать. Этот же — обманывает, соблазняет, затягивает. И сейчас Чживон видит, как на спокойном лице нет ни грамма агрессии или животного желания, как у первого. Но это фальшь, притворство. В его горящем взгляде она видит искаженный, кошмарный интерес. Девушка понимает всю тщетность своей наивной просьбы, но зачем-то всё равно жалобно выдает: — Пожалуйста, не дайте ему со мной это сделать, лучше… — Т-с-с-с! Молчи. Чживон чуть не задыхается, потому что её моментально заткнули — два длинных пальца Минги просто влетают в её рот, по самый конец фаланг. — Д.к.ввв…! — она пытается что-то в ужасе сказать, хрипя, борясь со рвотным рефлексом, потому что рыжеволосый ещё глубже толкает свои пальцы ей в глотку, практически в глубь горла. — Молодец, молчать тебе идёт больше, — зелёные глаза опасно приближаются, ибо мужчина склоняется к ней ближе, отчаянно горбясь. — Да и хорошо берешь, держишься, молодец, твоё горло нам тоже пригодится. Чживон нервно брыкается, но вдруг вместе с тем чувствует нечто-то странное. Словно что-то расползается по ней, необычное чувство успокоения. — Да пошёл ты, чего припёрся? Это моя женщина! — Сан оскалился, понимая, что ему уже не избавиться от непрошеного гостя. Он раздражённо зыркнул на рыжую макушку, склонившуюся над лицом его добычи. Минги резко вскинул голову, с любопытством и лёгким ехидством взирая на своего приятеля. А может, далеко и не приятеля. Их лица находились так близко, что два демона практически дышали в носы друг друга, склоняясь над девушкой. — Ну, не бузи, малыш, — мягко, приторно пропел ему рыжий. — Ты знаешь, как важен для них первый раз с новым мужчиной? Она запомнит его хорошенько, и по нему будет долго судить. Разве не хочешь, чтобы она потом выстанывала твоё имя, прося ещё и ещё? Я вот, как добрый друг, могу помочь тебе в этом. — Я уже вижу, что ты активно… помогаешь, — глаза Сана метнулись на девичье тело под ними. Оно невольно обмякло, и его мышка уже не сопротивлялась, лишь странно, удивлённо дрожала. — Когда ты успел? Гребаный ты инкуб, демон соблазнения! — Моя слюна расслабляет и действует как возбудитель. Видишь, она уже не так испугана, уже размякает, стоит чуть-чуть поработать ещё, — улыбнулся в ответ Минги, растягивая в приторной улыбке свои полные губы. А затем насмешливо добавил на вскинутую бровь черноволосого. — Я облизал свои два пальца, прежде чем заткнуть её. Сан закатил глаза, цыкнув. — Озабоченное животное, — тихо фыркнул он. — Как будто ты не животное! — рассмеялся Минги. — Ты же Рыцарь Бездны, пусть и лишённый сил, изгнанный. Но ты лишь убийца, черпающий силу в агрессии и ненависти. Поэтому я не виню тебя, куда тебе понимать плотские утехи? Я всегда могу помочь тебе, друг мой, показать, как хорошие инкубы соблазняют своих жертв, приходя к ним во снах. Тебе лишь стоит со мной просто делиться. — Я. Никогда. Ни с кем. Не делюсь. — сухо, по слогам и словам произнёс Сан. Его глаза сверкнули багряным огнём. Но он с усилием сдержал свой порыв, не дал выйти ярости. Потому что если он начнёт, даст волю своему природному чувству, тогда он не остановится. И, возможно, и даже скорее всего, смертное тело девчонки сгорит от его вспышки ярости. А он ещё не наигрался со своей новой игрушкой. Сан вдруг приподнял одну руку, сжимая в кулак. Второй другой ему спокойно хватало, чтобы так же держать в мёртвой стальной хватке тонкие девичьи запястья. Демон до хруста сомкнул пальцы, а затем разогнул их, отчаянно напрягая. И длинные когти на одной руке медленно вросли обратно, превращаясь в нормальные, человеческие ногти. — Ты слишком большого мнения о своих талантах, инкуб, — хмыкнул Сан, смотря в глаза рыжеволосому. — На самом деле не так уж сложно заставить человеческую самку взмокнуть под тобой. Он протянул руку вниз, нарочито медленно раздвигая пальцами розовые складки в девичьей промежности. Чживон издала отчаянный писк, ощущая, как в неё плавно и бесцеремонно проникают. Она выгнулась, пытаясь освободиться, но всё было тщетно. Она не понимала, что происходит. Но чувствовала, что стремительно теряет себя. Странное наваждение заполняло её, не давая пугаться, пытаться оттолкнуть. Её попытки сопротивляться сейчас остались только в её же голове. Девушке казалось, что она словно смотрит на своё тело со стороны. Как один рыжеволосый демон склонился над ней, всё ещё держа пальцы в её рту. А второй черноволосый стоит на коленях между её разведённых ног, медленно стимулируя её рукой. Чживон предательски захотелось застонать, заплакать от унижения и страха. Но почему-то не получалось. Хотелось сосать эти длинные пальцы в своём рту, отчего она тут же пришла в ужас от такой мысли. Пытаясь сопротивляться этому неестественному дурману, Чживон отчаянно замычала. — Тс-с-с, ты же хорошая девочка, поддайся наслаждению, — Минги склонился ещё чуть ниже, но на удивление ослабил хватку пальцев, чуть вытащив их до середины, позволив девушке нормально дышать. Но так же пошло и вульгарно двигал ими, задевая небо, зубы, имитируя характерные движения чужого члена во рту. Наваждение всё больше и больше расслабляло её тело. Чживон практически не могла прийти в себя. — Вот так, хорошо, поддайся моему зову, — промурлыкал таким низким, чарующим баритоном Минги. — Заткнись уже! — зашипел черноволосый.- Весь настрой сбиваешь. — Ой, не ври! Сейчас я ещё покажу, как любишь ты. Ты же всегда любишь смотреть на это, — с этими словами свободная рука Минги мягко и плавно скользнула по девичьему горлу, оглаживая, а потом скользнула ниже, по ключицам. И наконец-то дошла до груди. Огромная ладонь сомкнулась на одном из полушарий бюста, вращая и сминая нежную плоть. Большой и средний палец потянулись к девичьему соску, сжимая его, крутя и играясь. Чживон не смогла сдержать стона, просто выгибаясь в пояснице. В ответ ей последовал едва тихий, возбужденный рык. Это Сан прикусил губу, не отрывая взгляда от руки рыжеволосого на её груди. — Сожми. Сильнее. Тяни, — просто сказал, приказным тоном, прикусывая собственную губу. Минги не долго думая подчинился, его пальцы потянули грудь за сосок, оттягивая на максимально возможное расстояние, гранича с первой лёгкой болью. — Так кого именно я сейчас соблазняю? — глухо рассмеялся рыжеволосый, видя как Сан невольно выгнулся, прикусывая губу, его пальцы с яростью, сильнее стали вдалбливаться в лоно девушки. — Закройся и работай, трогай! — злобно зашипел в ответ черноволосый. Минги лишь снова улыбнулся ему, с трудом скрывая смех. Он вдруг освободил руку изо рта девушки, чтобы накрыть ею вторую грудь. Его длинные пальцы жадно и пошло играли с нежными сосками, с контролируемой силой оттягивая их вверх. Чживон заскулила под ними, слёзы машинально лились из её глаз. Она хватала ртом, казалось, недостающий воздух, отчаянно трясясь. Но сознание ещё пыталось сопротивляться. Она вдруг с ужасом поняла, какая стала мокрая от собственной влаги, сочащейся из промежности. Пальцы Сана прокладывали путь вперёд, входя в неё уже с чавкающим хлюпаньем. Ему самому хотелось выть от удовольствия, ибо он с нескрываемым восторгом чувствовал, как сладко тесная, упругая плоть принимала его с большой охотой, и девчонка невольно задвигала бёдрами, сильнее сбивая простынь ягодицами. — Нет, продержись ещё немного, — осадил его вдруг Минги, видя, как рука Сана тянется к ремню на кожаных штанах. — Продержись, и эмоция от разрядки будет в разы огромнее! — Да пошло оно! — рычит черноволосый в ответ. В его голосе от перевозбуждения столько злости, что на секунду чужая аура гнева отрезвляет девушку. Она пытается бороться, отчаянно сопротивляться. Ноги Чживон иногда сводили сильные судороги. И она использовала конкретно для себя странный способ снимать это напряжение, контролировать чувства в ноге. Девушка колола себя булавкой, которую носила с собой. Боль, ей всегда помогала боль, чтобы прийти в себя. И сейчас она с силой прикусывает собственную губу, до крови. И эта резкая вспышка боли вдруг приводит её в чувство. Странное наваждение и возбуждение слетает с неё, давая трезво мыслить. И Чживон верещит от страха, отчаянно брыкаясь. Она умудряется вырвать свои руки из чужой хватки, потому что кто-то отвлёкся со своим ремнем. Бьёт ступней первого мужчину в живот, второго лупасит и кромсает ногтями. Но всё тщетно. Она не может сбросить с себя никого. — Это что за дикая пантера тут у нас? — смеётся Минги, ловя в воздухе её руки, тут же пригвождая их к матрасу. — Смотри, воспользовалась болью, чтобы прийти в себя. Мило. Глупо, но мило. — хмыкает Сан, так же хватая девичьи ноги, с силой разводя их в стороны. — Помогите! — Чживон истошно орёт, практически срывая голо. — Помогите! Минги над ней невольно щурится. — Зачем так громко, никто не услышит? — ворчливо молвит он. Но вдруг его глаза вспыхивают, и рыжеволосая голова взлетает вверх, смотря в проём входной двери в комнату. — Очень даже услышат, — говорит бледнолицый юноша с белоснежными волосами, медленно входя в комнату. — Отлично, Минги, твоя занудная беспечность призвала Ёсана, — раздражённо шипит Сан, его глаза сужаются в опасные щелочки, практически как у змеи. — И не только его, — вжух, и словно порыв ветра пролетает в комнате, и на пустом месте материализуется новая фигура в тёмном плаще. Ледяные глаза нечитаемо уставились на девушку под двумя демонами на кровати. — Не хорошо… — молвил четвёртый незнакомец. — Не хорошо утаивать добычу. Ты настоящая тварь. — Спасибо за комплимент, Хонджун, — приторно улыбнулся Сан, растянув рот в жутком оскале.