Шорох

      — Я не хочу! — впервые на памяти Ди отец так кричал.       Он и Хэви, притаившись, как мыши, сидели под лестницей на первом этаже вслушиваясь в эмоциональный спор родителей. Отец буквально на пару дней вернулся из больницы чтобы как следует помыться и собрать кое-какие вещи, которые ему были необходимы для дальнейшего прибывания на лечении, но уже скоро мама должна была отвезти его обратно. Понятное дело, что мамин люби любимый железный конь мало для этого подходил, поэтому Чес одолжил ей свою Развалюху. Из-за этого она была ещё более раздражительной, чем обычно. Альфа, что с неё взять.       — Ты не понимаешь! Мой отец не тот человек, который позаботится о них. Он быстрее разобьет все в дребезги и сожжет оставшееся, превратит их жизнь в ад, чем станет проявлять хоть что-то!       — Тогда я, блять, не знаю, что нам делать! Я не справлюсь!       Они редко кричали друг на друга, но когда это случалось, Ди хотелось сжаться в комочек и спрятаться под кровать. Феромоны альфы и омеги били по его чувствительному носу, заставляя чихать, и по голове, заставляя её разрываться от боли. Он ещё не достиг пятнадцати и не утвердился в каком-либо статусе, но уже был уверен, что не станет бетой — для них борьба с чужими феромонами была чем-то из разряда сказок. Хэви тоже чувствовал давление, но преодолевал его не в пример проще, прижавшего его к груди брата, впрочем, никак не одергивал. Ему тоже было тревожно.       — Чес?! Вот что ты предлагаешь?! Нарк неспособный и недели прожить без дозы! Ты сошел с ума! — неосознанно мать начала подавлять отца и тот в конце концов замолчал, наверное, сильно изменился в лице или даже заплакал, раз следом за вспышкой подавляющих феромонов последовала череда извинений.       Родители притихли. За закрытой дверью всё ещё были слышны голоса, но разобрать что и кто говорил было невозможно.       — Пойдём посмотрим фильм, — выпустив из объятий, ставших полноценным захватом, предложил старший.       — Халка?       — Хорошо.       Под кроватью была припрятана бутылка газировки, а в столе лежала пачка чипсов. Сам Ди к этому был равнодушен, но для Хэви просмотр фильма без гадостей не представлялся возможным.        — Холодно, — поежился Хэви, устроившись на кровати Ди, укутанный пледом. Пришлось достать ещё и одеяло.       Через час младший заснул, а вот у старшего один за другим крутились в голове страшные сценарии того, что будет с ними дальше, начиная от детдома, в который их бы наверняка не отправили, и заканчивая временным интернатом.       Третья беременность давалась Глэму тяжело. Возраст, экология, стресс и черт знает что ещё давали о себе знать и мужчина постоянно наблюдался в кабинете у гинеколога. Врач изначально рекомендовал Глэму аборт, но мужчина был радикально против. Ещё один ребенок — это счастье и вот так избавиться от него было для отца чем-то невозможным. Когда-то давно ему уже пришлось сделать аборт, потому что они с матерью не могли поднять ещё одного ребенка, но сейчас, когда их бюджет позволял рождение ещё одного члена семьи он ни за что не хотел лишаться его.       Но теперь все стало серьезно и без постоянного присмотра отцу было просто нельзя. Посещение больниц заменилось белой палатой, ребром встал вопрос, что делать с уже имеющимися детьми, ведь лечение требовало денег и немаленьких и мать теперь постоянно пропадала в автомастерской возясь с чужими авто. Ди и Хэви могли бы сами последить за собой, но соц.опека уже однажды заявилась к ним домой и родителям пришлось платить внушительный штраф за оставление несовершеннолетних детей одних дома, что было в общем-то смешно — они достаточно взрослые, что бы разогреть себе обед и сделать уроки, не вляпавшись в неприятности. Впрочем букве закона на их способности и самостоятельность было плевать. Хей, да вы бы лучше посетили дом Коллинзов, где мать бухает непросыхая, а отец давным давно ушел за хлебом и не вернулся!       Чес был единственным взрослым, который внушал доверие со стороны отца, а Анна — со стороны матери. У первого была официальная работа, но он был наркоманом, который вполне мог забыть о детях во время очередного прихода. У второй была куча денег, доставшихся в наследство от родителей, но радикально феминистические взгляды и шлюховатая натура.       Оба друга семьи очевидно не подходили под категорию надежных людей и оставались лишь родители отца, то если их бабушка и дедушка.       О них Ди знал лишь то, что они есть. Папа никогда не распространялся на эту тему, предпочитая отмалчиваться. Зато Ди знал свою тетку Лидию, которая была той ещё высокомерной сукой. Увидев её однажды и поразившись внешним сходством Лидии и папы, Ди тут же понял насколько она неприятная личность. Первой же фразой, вылетевшей из её рта было:       — Отвратительный дом. Здесь воняет машинным маслом и токсичными отходами. Отвратительно. А это что за мерзость? Похожа на пуделя и взгляд туповатый… Это твоя дочь? Ах сын! Вы удивительно похожи.       Мерзкая женщина. Хорошо, что её не было в списке кандидатур на временную няньку для него с Хэви.       Спустившись утром в кухню, не сомкнувший глаз ни на мгновение Ди застал за столом хмурую мать, напряженного отца и мрачно выглядящего пожилого мужчину.       — Доброе утро, солнышко, — Ди напрягся всем телом, словно струна, — Познакомься, это Ровд — дворецкий моего отца, твоего дедушки. Он отвезет тебя и Хэви в поместье Швагенвагенс, — улыбка отца была ещё более искусственная, чем обычно. Увидь он эту гримасу ночью точно обгадился бы, — Разбудишь Хэви? Ровд не может долго ждать.       — Окей, — растерянно пробормотал Ди.       Вот значит к какому решению они пришли. Что ж, остается надеяться, что дедушка и бабушка окажутся более приятными, чем тетка Лидия. А может быть они вообще не будут обращать на них внимания — это тоже было бы не плохо.       Хотелось бы знать, где находится это поместье. Далеко или близко? Будут ли они ходить в свою обычную школу, переведут ли их в другу, или же отправят на семейное обучение? И самое важное: когда в следующий раз они смогут увидеть отца и мать?       В голове была тысяча вопросов, но каждый из них пока что оставался без ответа.              С трудом растолкав Хэви Ди вместе с братом пошел умываться.       — Там внизу сидит чувак, Ровд, он дворецкий в старом доме папы. Выглядит жутко, но не шугайся, нам нужно создать хотя бы перед кем-то из них хорошее впечатление.       — И нафига? — фыркнул младший, — Я не хочу притворятся паинькой.       — Это в твоих интересах, — отрезал Ди, — Мы не знаем, кто такие бабушка и дедушка. Может быть это обычные нормальные люди, а может — моральные уроды, как Лилия.       — Да ну нафиг, если они такие же как эта дура я свалю к Чесу.       — Пизди больше, мелкая сошка, — усмехнулся детской браваде Ди, — Если мы сбежим от них, то пизда будет родителям, а нам оно надо?       — Не надо, — вздохнул Хэви.       — Вот именно. Так что поа нн поймем что в чему делаем вид, что жрем радугу и какаем бабочками, понял меня?       — Понял. Э? А почему это ты командуешь? — полная возмущения к Ди повернулась перепачканная зубной пастой мордашка брата.       — Потому что я старше, — принялся вытирать пятно он, — И умнее, замарашка.       — Да ну тебя, — щеки младшего покраснели и Ди не удержавшись щелкнул Хэви по носу.       — Кидай школьную сумку все самое важное, но только не много. Если у меня предчувствие, что твои футболки с Металликой и AC|DC не пройдут цензуру.       — А твои карандаши для глаз, значит, пройдут?       — Туше.       Уже через двадцать минут причесанные и одетые они стояли полностью готовые на пороге дома, провожаемые взглядами полными отчаянья и беспокойства родителей.