— Мы с ним поссорились. — А он что? — А он умер.

Эндрю и Нил не имели ссор и каких либо разногласий в своих "не отношениях ". Однако в последнее время, Нил начал ловить на себе взгляды Эндрю всё чаще. В этом взгляде читалось не забота и уважение, как раньше, было скорее... разочарование. Этот взгляд. Нил много раз пытался вспомнить, кого этот взгляд ему напоминает. Он хотел поговорить с Эндрю на счёт этого, однако тот просто промолчалчивал и продолжал дальше смотреть в никуда, делая очередную затяжку. Они стали реже сидеть на крыше, меньше взаимодействовать друг с другом. Джостен сидел ночью в ожидании второго, но так и не дожидаясь, даже под утро, с тяжестью в груди ложился спать, либо уходил на ночные тренировки с Кевином. И даже на ночных тренировок больше не было третьего номера, который просто наблюдал с требун за увлекательной игрой двух наркоманов. У Нила в груди всё жгло. Он впервые такое чувствовал. Он хотел снова прийти к Эндрю и обнять его, целовать или даже просто сидеть с ним на крыше в гробовой тишине и наблюдать, как садиться солнце. И всё же, не смотря на все проблемы, поймать Эндрю на крыше или где-то ещё, дабы они были одни, у Джостена всё же получилось. Эндрю держал сигарету в руках, пока его волосы развивались из-за ветра. Янтраные глаза становились цвета мёда под лучами вечернего солнца. Нил лишь молча наблюдал за этим со стороны. —Пялишься, - Абрам не ожидал, что третий номер заговорит с ним, учитывая, что последние недели так две старался часто игнорировать Джостена. Ответ от десятого номера Эндрю так и не услышал, поэтому, взяв инициативу на себя, повернулся к Нилу. И снова этот взгляд. Взгляд матери. Взгляд, который раньше постоянно приходил в ночных кошмарах к Абраму. Взгляд, который он всегда боялся. Нил стоял в ступоре и молча смотрел в янтарные глаза Эндрю. Джозеф вздохнул и встал с края. — Ты что-то хотел? —.... — Абрам. Если ты сейчас же не-... — Я хотел поговорить с тобой, - Нил увидел, что эти слова заинтересовали Эндрю, поэтому тот не стал уходить и просто сел обратно на исходное место, не обрывая зрительный контакт с кроликом. — Почему...почему. ты меня избегаешь? — Я тебя предупреждал, что рано или поздно ты мне надоешь. Нил замолчал, хотя явно ещё не договорил, что хотел. Теперь слова " Я тебя ненавижу " или " Терпеть тебя не могу " воспринимались совсем по другому. Джостен всегда воспринимал эти слова как замену слов " Я тебя люблю " или " ты мне дорог " от Эндрю. Но не теперь. Жгучие чувство в груди вернулось. Хотелось.бежать. Опять. Опять бежать от проблем. Но как же обещание, которые он дал Эндрю? Хотя, имело ли оно теперь смысл? — Я что-то сделал не так? - Единственный вопрос, который задал Нил. Ответа не послышалось, а взгляд Джозефа снова смотрел в никуда. Джостен усмехнулся. Он сам не знает почему. — Спасибо, Дрю, - при упоминание сокращения своего имение, Эндрю повернулся к Нилу. — Ты был великолепен. И опять эта тишина. Не хватало лишь звука сверчков на фоне для полной иронии данной картины. Первый, кто прервал зрительный контакт, как не странно, оказался именно Нил. Он развернулся и пошёл в сторону выхода с крыши. — Я тебя больше не потревожу, - сказал Джостен, после чего ушёл. Эндрю ещё долго сидел на крыше, смотря, как садится солнце. Слова Нила всё ещё крутились в голове. Что-то было не так. Нил как будто. прощался? Эндрю не хотел отпускать своего кролика, но считал, что так будет лучше. Миньярд - плохой человек, так считал он сам. А Джостен достоин чего-то большего, чем он. Как только солнце село, Эндрю вернулмя в комнату, но не обнаружил там Нила. Шкаф был открыт и все старые вещи Нила пропали, как будто их и не было никогда. Эндрю понял, что ему не показалось. И Нил реально прощался с Джозефом. Он не вернулся утром. Он не вернулся завтра. Не через неделю. Эндрю всё так же сидел на крыше, надеясь на то, что увидит рыжую макушку своего кролика. Но возможно, когда - нибудь они ещё встретяться. И они правда встретились. На похоронах. Похоронах Натаниэля Абрама Веснински. Надгробная плита, к, которой постоянно приходил Эндрю имя было зачёркнуто. И вместо " Натаниэль Абрам Весинки " было " Нил Абрам Джостен ". Эндрю не мог себя простить. Вскоре рядом с могилой Нила, появилась ещё одна. А на надгробье было написано : " Эндрю Джозеф Миньярд. ".