Когда ты рядом.

Временами чувствовать себя человеком не удавалось от слова совсем. Настоящие эмоции скрыты, не у многих получалось подобраться ближе, а если удавалось — от него бежали далеко и пропадали из жизни. Цель — главное, что может быть, поэтому спустя время Акито решил, что сделает и добьется всего сам. Футбольная команда оказалось совсем неблизко, совсем далеко. Когда он решил протянуть к ним руку, они испарились, будто их никогда не существовало. Только один из всех потянулся к нему в ответ, но Акито, по его мнению, поступил правильно: оставил и того позади, иначе и его потянет вниз. Этого не хотелось делать. Когда Эна вопросительно на него взглянула и спросила, не хочет ли он попробовать себя в музыке, младший Шинономе весь вечер думал об этом. Наступать на одни и те же грабли не хотелось. Это снова принесет боль, снова придётся тонуть, раз за разом. Но его остановило то, что можно быть одному. Можно самому развиваться в музыкальном направлении, самому слушать и писать песни. Если падать, то одному. — Эй, Акито! — Ан возмущенно стоит рядом, выглядя немного обиженно, — ты уже пять минут моешь одну тарелку. Сам настаивал сначала закончить с уборкой в кафе моего отца, а потом пойти в секай. — Отвали, я уже заканчиваю. Или ты хочешь, чтобы я не постарался и поставил грязное к чистому? — Шинономе-кун, я уверена, что Шираиши-сан не со зла!.. Мы все хотим побыстрее закончить и практиковаться дальше. — Вот именно! Опять по худшему сценарию идёшь. Кохане, спасибо, что снова разъясняешь ему всё за меня. — Ой.. это м-меньшее, что я могу сделать.. — Не занижай себя, за это тебе на одну партию даже больше сделаем! — Ан кидается в объятия к Кохане, пока Азусава готова слечь от смущения. — Что ты, что ты, н-не надо. — Ещё как надо! Знаешь, а ведь у тебя пение недавно улучшилось. — Правда? Теперь он не один, понимает Акито. — Акито, всё хорошо? — знакомый и родной голос раздается совсем рядом, и Шинономе оборачивается на него, заглядывая в чужие серые глаза, в которых, кажется, начинается и заканчивается бесконечность. — Тойя, не беспокойся так много, помешает репетиции. И.. и здоровью тоже. Аояги смотрит сначала удивленно, но затем позволяет губам расползтись в мягкой улыбке от осознания, что Акито вновь проявляет незаметную заботу. От Тойи это не ускользнуло. Акито действительно не одинок, пока Тойя рядом. *** После нескольких новых репетиций секай выглядит ещё роднее и ближе. Сегодня первый раз их группа могла наблюдать здесь ночь. Обычно в этом мире время стоит на одном месте, однако сейчас что-то произошло. И пусть их секай напоминает городскую улочку, здесь видны звёзды. Шинономе оборачивается на кафе, внутри которого Ан и Кохане разговаривают сидя за барной стойкой, пока Мейко улыбается и незаметно подкладывает больше вкусностей в их тарелки. Хорошо, раз они в нормальном настроении. А сам Шинономе без понятия, что чувствовал сейчас. Замечательно-долгая репетиция порадовала, однако сил на что-то большее не было. — Мне можно снова поинтересоваться насчёт твоего самочувствия? — Аояги подходит незаметной фигурой к нему, заставая слегка врасплох. — Зачем так волноваться? Всё в порядке, такое бывает. — Бывает?.. — Снова к мелочам обращаешься.. у меня просто мало сил с утра, вот и всё. Иногда случается. — Хорошо, я наверное понимаю.. Акито мельком взглянул на Тойю. Тот напоминал котёнка, маленького и беззащитного — вот так он видит сейчас его, так отзываются его чувства. Шинономе, пусть и не был приветлив, не был слишком эмпатичным человеком, но внезапно почувствовал укол в груди, и весьма болезненный. Аояги на него слишком ярко влияет, стало аж немного не по себе. — Слушай, зайдёшь ко мне переночевать? Всё равно Эна даже не выходит из комнаты, со своими подругами созванивается и бесится, если не получается что-то нарисовать. — Я согласен, — без колебаний отвечает юноша перед ним, — и.. если твоя сестра всё же не выйдет, пожелай ей от меня удачи. — Ага, обязательно. Пойдём девочкам скажем, что уходим, а то не красиво получится, да и они затаят обиду. *** Уже дома Акито довольно смотрел, как Тойя расслабляется и ощущает себя как уютно. Было время, когда Аояги первый раз очутился тут, спрашивал даже насчёт того, можно ли сесть. Акито тогда сильно рассердился, но терпеливо объяснил, что он является почитаемым гостем, пока старшая сестра, решившая своровать из холодильника вчерашний чизкейк, молча наблюдала за всем со стороны, после чего с видом умиления говорила, что друг её брата просто прелестный. Знала бы она, что Тойя не друг, а нечто больше. — Акито, я соскучился по тебе, — тихо проговаривает юноша, сидящий на кровати. Тойя выглядел смущенным, и Шинономе искренне не понимает, как он может быть таким двойственным. С одной стороны не стесняться шептать что-то нежное в покрасневшее ухо, пока Акито под ним извивался от переизбытка ощущений и умирал от того, как хорошо он чувствует везде горячие прикосновения Аояги. Как Акито вдвойне умирал, когда Тойя слушал его пожелания и исполнял их, будь то потянуть за копну рыжих волос до обострения чувств или легко сжать шею, заставляя Шинономе часто повторять его имя, ведь парень делал это так прекрасно, что хотелось ещё и ещё. Но с другой стороны, Тойя до сих пор оставался тем, кому трудно выражать эмоции, говорить о них без запинок. К счастью, недавно из-за Акито ему удалось перейти немного эту черту. — Я тоже соскучился, и сильно. Парень не хочет больше думать, потому подходит и садится на чужие бёдра, удобно устраиваясь, а затем льнёт к желанным губам. Они мягки и нежны, совсем как их обладатель, и также как его действия. Тойя всегда касался осторожно, едва заметно скользил по приятной коже, пока сам Шинономе не даст разрешения на большее, а сам Акито цеплялся за него, как за последнюю надежду, не мог найти места рукам, поэтому они обычно располагались на затылке, стараясь углубить поцелуй до невозможности, совсем как сейчас. Юноша готов проронить слезу от того, насколько Аояги всегда бережно обходился с ним. Не так, как другие. Тойя отвлекает его от щемящих мыслей своими руками, которые медленно забрались под футболку, заставив Акито дернуться от холода. — Прости, — прошептал Тойя, аккуратно целуя его у шеи и чуть-чуть задевая кожу зубами далее, и продолжил исследовать напряженное тело. — Н-не извиняйся за всякие п-пустяки, — запинками, еле как проговаривает Акито, запрокидывав голову назад, как только ощущает горячий язык на своём кадыке. Тойя выглядел так невинно, что подозревать его в подобных умениях было невозможно, но Шинономе удалось узнать эту его сторону, и теперь каждый раз он плавился в музыкальных руках, отдавая всего себя. Тойя тянет парня на себя, и теперь он оказывается лежащим, пока Акито всё ещё комфортно сидел сверху, немного по-глупому моргая от небольшой, но ощутимой смены положения, а затем снова покраснел, ведь сейчас его видно ещё лучше — разгоряченного и желающего Аояги. — Никогда бы не подумал, что меня заставят такое ощущать.. что ты заставишь меня такое ощущать, — шепчет Акито, удивляясь собственной откровенности. Тойя смотрит на него с ещё большей нежностью, тянется и касается рыжих запутанных волос, таких мягких, что он никогда не отвыкнет ни от них, ни от самого Акито. — Ты наверное думал долгое время, что неспособен любить, да? — Шинономе подобный вопрос сбивает с толку, но «да» не срывается с губ, — Можешь не отвечать, я и так это знаю. — Уже без разницы, могу я или нет, ведь ты рядом. Из-за тебя я чувствую себя любимым. — Я рад, что мы осчастливили друг друга. Для меня ты самый чудесный, и всё равно, что другие говорят ровно наоборот, — удивительно, но эти слова у Аояги слетели с губ легко, и чтобы запечатать их, он кладет руки на чужой затылок и намекает, тянет к себе, а Акито и не против, он готов целовать своего парня вечность. Но с его мнением готов поспорить. — Это просто ты не попадал под мою горячую руку, — уверенно шепчет он в пухлые от поцелуев губы, — узнал бы меня настоящего, далеко бы убежал. — Я уже видел настоящего тебя, вижу каждый день. И каждый день, кажется, влюбляюсь в тебя заново. Я не понимаю тех, кто уходит от тебя. Ты не ангел во плоти, но главное, что настоящий. Я ценю в тебе всё. Тойя прерывисто выдыхает в ещё один поцелуй, наконец замолчав и прекратив смущать Акито и себя в том числе. — Я тоже тебя люблю, не знаю, как мне так повезло. Тойя смотрит на ещё больше раскрасневшегося Акито, любовно разглядывая яркие зеленые глаза. Шинономе такой простой, но такой красивый, что Аояги даже словами не смог бы передать это чувство. Юноша, пока целует своего парня, всё ещё сидящего на его бедрах, незаметно скользит руками под одежду, и сжимает желанную талию в своих руках. — Раз мы зашли так далеко, стоит?.. — Да, стоит, — прерывает он, и наклоняется для ещё одного поцелуя. Губы уже пухлые, красные, немного покусаны до крови, однако это никого не смущало. Акито чувствует себя любимым, когда Тойя рядом, а эмоции переваливаются через край воображаемой чаши, наконец наполненной. Они будут вместе, ведь никогда не предугадаешь, когда найдешь такого человека, что примет тебя всего, с трепетом целуя при каждой возможности.