Что видел малыш

      Эта пара приехала в деревню полгода назад. Крупный мужчина с пепельными волосами и его высокая стройная жена, которая, впрочем, на фоне двухметрового мужа выглядела изящной куколкой. Поговаривали, что златовласая синеглазая синьора Неро откуда-то с севера, а старик Гирга, бывший моряк, утверждал, что она вполне может быть уроженкой Скандинавии — именно там он видел таких же высоких светлых богинь. В этом было рациональное зерно — синьора Неро была немногословна, возможно она не хотела показывать, что плохо говорит по-итальянски.       Внук старика Гирги напротив, любил рассказывать, что тайна молчания синьоры Неро заключается в том, что однажды муж её приревновал и преподал урок. С тех пор говорит она мало, а если возникает необходимость, например в лавке, то хриплым голосом, а на шее, под кружевным воротничком или косынкой, которые она носит, не снимая, у неё спрятаны следы преступления её мужа. Может жуткие шрамы, а может непроходящие синяки. Пальцы-то у синьора Неро ого-го какие!       Мальцу никто не верил: семья Неро жила обособленно, на самом краю деревни, но в те моменты, когда их видели вдвоём, они были весьма нежны и предупредительны друг с другом. Что ты, дурень Наранча, говорил ему приятель Гвидо, он её любит, под ручку с ней гуляет, целует, когда думает, что их не видят. Так-то оно так, бурчал младший Гирга, но целует он её так, будто сожрать хочет, у неё наверное аж косточки трещат под напором таких челюстей и ручищ, а на прогулках он её поддерживает, потому что синьора Неро ковыляет ну прямо как бабушка. Иногда она стоит, согнувшись, одной рукой держится за мужа, а другой хватает себя за грудь — ей точно не хватает воздуха!       Гвидо в ответ на это ухмылялся. Он-то знал, какой «недуг» может приключиться с молодой женщиной, у которой есть любящий муж. Правда рассмотреть фигуру синьоры Неро никому не удавалось — она всегда носила поверх одежды накидку с узором, похожим на паутинки, и застёгивала её на большую брошь в виде тусклой буквы Р. Но ведь не зря же она уезжает иногда из деревни, наверняка ездит в город к доктору Мелоне!       Муж её тоже отлучался по своим делам. Был он чуть разговорчивей жены, но о себе особо не распространялся. По брошенным им в разное время фразам деревенские решили, что он ведет дела, связанные с поставками мяса для каких-то важных людей. После этого младший Гирга придумал новую байку — дескать видел, как синьор Неро тайком ел сырое мясо, а потом утёрся и пошёл как ни в чём не бывало — но на рукаве у него остался кровавый след! И пахнет от него постоянно, ржавый такой душок. Ну, ну, глупый Наранча, отвечал ему Гвидо, конечно от синьора Неро может пахнуть кровью, твоя семья выращивает фрукты, так от тебя пахнет апельсинами. А вообще не наговаривай на человека, выдумал тоже! Скорей окажется, что синьор Неро из мафии, а здесь у него нора, и эта молчаливая красотка — его прикрытие.       Так говорил Гвидо, помешанный на оружии и преступлениях, и Наранча скрипел зубами, обещая себе, что когда-нибудь докопается до правды.       Он не был глупым, может с науками и не ладил, а вот наблюдать мог. И вызнал такое, что выслушавший его Гвидо свой вечно острый язык прикусил, стоял только да чесал голову под шапкой. А узнал младший Гирга то, что сосед их, синьор Неро, самый взаправдашний оборотень. Как из легенды явился, ну той, где вся деревня юношу-волка воспитывала и знала, что он по лесам бегает, и жена его знала... И что в те полнолуния, когда луна особенно яркая и большая, синьор Неро тоже бегает по лесам. Не помогают ему ни кожаные ремни с серебряными пряжками, которыми он стягивает себя, ни отвары из крапивы, которые заказывает у бабки Наранчи. Быстрый он такой, что не увидеть, мечется, рвёт на части зайцев и косуль, а с рассветом растрёпанный и окровавленный приходит, шатаясь от усталости, и скребётся под дверью, но открывают ему после третьего стука, ибо только тогда он станет человеком. Синьора Неро впускает его, и протягивает плащ, а что там дальше происходит, неизвестно, потому что дверь закрывается. А если близко подойти, то видно на этой двери царапины, да такие глубокие, что никаким орехом не закрасишь. И хоть и обозвал его Гвидо дураком, и запретил за людьми подглядывать и ерундой заниматься, а сам засов прочный установил. Ну да, в легенде-то плохо всё кончилось: открыла женщина дверь до третьего стука, да и растерзал её муж.       Драма в доме на краю деревни случилась в декабре. Привыкший нет-нет да поглядывать в сторону жилища семьи Неро Наранча заметил, как сражается с дверью фигура в тёмной накидке. Синьора Неро нигде не было видно, и Наранча решил добежать до соседки и предложить помощь. Вдруг дверь разбухла от сырости, а синьоре Неро нельзя напрягаться. Наспех накинув куртку, он побежал, скользя по слякоти. Синьора Неро стояла, устало привалившись лбом к двери, и только когда Наранча оказался рядом на крыльце, вздрогнула и повернулась к нему, словно лишь сейчас услышала, что кто-то рядом есть.       Была она бледной и иссохшей, даже старше бабушки казалась. Куда подевались её красота и молодость — выглядела синьора Неро так, словно ей увольнительную из пекла дали, и она оттуда пешком добиралась. Вокруг глаз морщинки, и вся какая-то поблёкшая, пожухлая. Сразу куда-то в тень отступила, косынку свою повыше натянула, а как дверь Наранча ей дёрнул да открыл, так завалилась в дом и оттуда прохрипела что-то. Потом дверь закрыла и чем-то загрохотала с обратной стороны. Наранча тогда заторопился к себе — а ну как хозяин вернётся, мало ли, на что он способен.       Но больше он не видел синьора Неро.       А синьору Неро он увидел ещё один только раз — на следующий день, когда деревенские заметили, что дверь болтается на одной петле, и набравшись храбрости, зашли внутрь. Синьору Неро вынесли из дома, прикрытую неизменной накидкой с узором в виде паутины. Местами тёмно-синяя ткань казалась фиолетовой из-за пропитавшей её жидкости, и разлившийся в воздухе запах ржавчины только подтверждал догадки о том, что скрывается под накидкой.       Говорили, это сделала мафия.       Говорили, это сделал её муж, недаром он исчез, и судьба его осталась неизвестной.       Говорили, что синьора Неро вовсе не была беременна, и вообще оказалась мужчиной.       Только Наранча ничего не говорил. Даже Гвидо.